Выпуск № 3 (55) | 1938 - страница 38

эстраду (г. Шуша — в Нагорном Карабахе). Ставят «Лейли и Меджнун», в виде «живых картин». Аккомпанируют уже не саз и дудуки, а профессиональное трио сазандаров: тар, кеманча и бубен. В 1902 г. спектакль этот был повторен в Баку, где и поныне живет первый исполнитель партии Меджнуна — ханенде, заслуженный артист АзССР Джабар Кар’ягды.

Таким образом, почва для зарождения азербайджанской оперы была подготовлена искусством народных певцов: имелся сюжет и форма его сценического разрешения, была нащупана и музыкальная канва оперы в виде мугаматов.

«Мысль о написании оперы возникла у меня из желания облечь в сценическую форму сложное и большое построение мугаматов. Впрочем, сам я и не считал оперой свое произведение» — говорит композитор-орденоносец Узеир Гаджибеков о своей первой опере «Лейли и Меджнун».

Опера писалась в 1907 г. Еще за два года до этого Уз. Гаджибеков, по его словам, имел крайне незначительную музыкально-теоретическую подготовку. Она была достаточной лишь для того, чтобы осуществить теоретический замысел в рамках, указанных самим композитором, т.е. для записи народных напевов и разметки — по либретто — импровизации.

В основу либретто для своей оперы Гаджибеков взял подлинный текст поэмы Физули, обработавшего народное сказание о Лейли и Меджнуне. В сознании профессиональных музыкантов поэма эта была прочно связана с классическим искусством мугаматов. Гаджибеков решил не нарушать этих традиций.

Рецензент того времени справедливо характеризовал его оперу как сумму «собранных и составленных композитором мотивов». Все арии Лейли и Меджнуна пелись на знакомые исполнителям народные, в основном построенные на мугаматах, мелодии. Опера как бы делилась на две неравные половины. Большую часть ее занимали импровизации солистов, естественно, не записывавшиеся нотами, а каждый раз по-иному исполнявшиеся певцами. Первоначальный вариант «партитуры»

Народный артист СССР, орденосец Бюль-Бюль в роли Кер-Оглу.

пестрел авторскими указаниями, в каком ладу солист должен импровизировать ту или иную арию. Композитор выбирал лад продуманно, согласуя его эмоциональную окраску с содержанием исполняемого. В момент импровизации певец выступал в сопровождении трио. Тарист импровизировал вступления к арии, интермедии, следил за певцом и слегка подыгрывал ему; кеманчист, в свою очередь, следил за таристом. Таким образом, импровизировали три исполнителя.

Меньшая половина оперы состояла из танцев и песен (в унисонном исполнении) с установившимися мелодиями. Эти мелодии были зафиксированы Гаджибековым и исполнялись в сопровождении оркестра. Он состоял из исполнителей на народных инструментах, которые играли эти номера по слуху; кроме того, в оркестр приглашались несколько скрипачей, флейтисты, кларнетист, игравшие по нотам.

Отдавая предпочтение импровизации, Гаджибеков учитывал два обстоятельства: первое — полное отсутствие актерских кадров, знакомых с нотами, с европейской манерой пения; и второе — новизну оперной формы для аудитории. Эта аудитория могла воспринять оперу только при условии близости ее народному творчеству, только через знакомые мелодии и формы музицирования. По этим же соображениям (здесь играла роль и недостаточная еще в то время квалификация композитора) опера была сплошь одноголосной. Лишь в тех местах, когда вступал оркестр, от случая к случаю, Уз. Гаджибеков допускал гармонизацию мелодии, но в весьма примитивных формах, не выходя за рамки I, IV и V ступеней.

Все партии солистов были выдержаны в очень высоком регистре и исполнялись в манере народного пения.

12 января 1908 г. (ст. ст.) в Баку состоялось первое представление «Лейли и Меджнуна». Спектакль был организован исключительно на любительских, самодеятельных началах. Гаджибеков собрал знакомых ему музыкантов — народных певцов, преподавателей общеобразовательных школ, студентов, любителей-актеров драматических кружков и пр. Он разучил с ними партии и поставил оперу в драматическом театре. Курбан Примов — ныне народный артист АзССР — был таристом, Г. Сарабский— также народный артист АзССР — играл роль Меджнуна. Роль Лейли была поручена мужчине.

По законам шариата женщине воспрещалось не только выступать на сцене, но даже находиться в зрительном зале. В виде компромисса знатным азербайджанкам разрешалось присутствовать в театре только в специально задрапированных черным тюлем ложах, откуда они могли наблюдать за происходящим на сцене, оставаясь незамеченными. Сарабский рассказывает, как он был избит на улице бандитом, подосланным муллой, за то, что на оперном спектакле также имелась ложа для азербайджанок.

Успех оперы у азербайджанского населения Баку (главным образом у рабочих, ремесленников и части интеллигенции) был колоссален. Из далеких районов приезжали многие в Баку, специально чтобы увидеть первую азербайджанскую оперу «Лейли и Меджнун».

«Как только началась опера, — рассказывает в своих воспоминаниях участник первого спектакля Сарабский, — в переполненном зале воцарилась такая тишина, как будто бы никого и не было.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Народный артист СССР, орденосец Бюль-Бюль в роли Кер-Оглу.

Содержание