Выпуск № 2 (54) | 1938 - страница 26

жанской народной театральной культуры на уровне полупатриархальных религиозно-театральных церемоний.

Для драматургии оперы большую роль сыграли звучные песни, которыми полна народная легенда-сказка об Ашиг-Гарибе. Не пассивная созерцательность «ориентализма», а подлинная, проникнутая человечностью, действенность этих песен явилась живым оплодотворяющим началом драматургии оперы. Песни эти не могут быть поняты как внешняя иллюстрация событий. Их действенность помогает раскрытию образов; через них в ряде случаев раскрывается и самый смысл событий. Вот, например, образ окрыленного любовью Ашиг-Гариба, побеждающего препятствия, мчащегося на своем чудесном коне к Шах-Сенем:

«В долинах широких, за сумраком гор,
Где тучи закрыли лазурный простор,
На белом и статном крылатом коне
Мой милый, мой милый несется ко мне.
Он долго скитался, он сильно устал,
Бескрылый шатнулся, бескрылый упал.
Но чудо пришло с наступлением дня:
Любовь окрылила другого коня...
Усталому путнику всадник помог
И с ним он понесся над сотней дорог.
Мелькают под ними поля, города,
Он скачет над морем, он мчится сюда...
Враги говорили: вот кровь, он погиб...
Неправда... Он мчится, мой сон, мой Гариб...
На белом и статном крылатом коне —
Мой милый, мой милый несется ко мне...»

Глубокая лиричность азербайджанской инструментальной музыки — другой не менее важный фактор, определивший характер и стиль звучания «Шах-Сенем». Эпическая сказочность оперы, ее драматический пульс, своеобразие ее скульптурных мизансцен, полных необычайной пластической выразительности, — все это неотделимо от той атмосферы чисто музыкального звучания, в которой вырастают эти сценические образы.

«Шах-Сенем» в Азербайджанском государственном театре оперы и балета им. М.Ф. Ахундова. 2-й акт.

Импровизационный стиль «мугаматов», колоритные звучности кеманчи искусно переданы Глиэром в своеобразном рисунке скрипичных партий. Тонко разрешена им задача воспроизведения звуков тары (путем сочетания альтов с флейтами). С большим вкусом и мастерством воспроизвел композитор замечательные образцы чистой азербайджанской мелодики «чаргя».

Но помимо родных советскому Азербайджану мотивов, которыми насыщена опера, «Шах-Сенем» привлекает своими образами — человечными и волнующими, в которых мы видим живые лица, воплощающие в себе настоящую правду народа, пронесшего сквозь годы колониального режима свой гордый, благородный, независимый дух.

Герои азербайджанского эпоса восстают против религиозных преград во имя бескорыстной любви, преданности и благородства дружбы. Оптимизм, идущий из самых недр народного самосознания, оптимизм, которым проникнута вся народно-эпическая литература, ее предания, легенды, сказки, — находил свое выражение в том, что в этих замечательных произведениях народного гения торжествуют идеи свободы, дружбы и любви. В сознании народа идеал прекрасного неотделим от идеала мужественного и справедливого. Счастливый финал сказки об Ашиг-Гарибе — это не формальная «концовка». Восторг слушателей от счастливого конца «Ашиг-Гариба», когда народные ашуги Ирана и Азербайджана рассказывают его, — искренен. Ибо в народе всегда жила неизгладимая вера в конечное торжество человечности и справедливости, в конечную победу угнетенных народов. Не случайно Ашиг-Гариб завоевывает свое счастье в борьбе с коварством и низостью жестоких восточных деспотов.

Характерно, что почти во всех азербайджанских (и не только азербайджанских) сказках главным действующим лицом является ашуг. Восточная пословица говорит: «Между ашугом и муллой никогда мира не было». Ашуги в своих песнях пели о горе народа, зло высмеивали духовенство, тиранов и притеснителей, купцов и баев.

Ашиг-Гариб смел, честен и благороден. Его бесстрашие, остроумие и находчивость дают ему победу на состязании ашугов. Красота и возвышенность его чувств привлекают к нему прекрасную Шах-Сенем. Его неподкупная любовь и воля к свободе делают его подлинным народным героем.

В «Ашиг-Гарибе» звучит протест против рабского положения восточной женщины. Шах-Сенем — героиня сказки — не мирится со своим бесправным положением, она находит в себе нравственные силы, чтобы не уступить воле своего отца — богача Бахрам-бека, разлучающего ее с любимым человеком и пытающегося насильно выдать замуж за тщеславного и пустого Шах-Веледа. Для Шах-Сенем богатство — ничто перед чувством правды, искренней любви и человечности. Она вольнолюбива, и ничто не может сломить ее твердость, если она чувствует и сознает свою правоту.

Тема любви в «Шах-Сенем» (так же как и в сказке об Ашиг-Гарибе) — эта «вечная» тема литературы и искусства всех времен и народов — не оторвана от конкретного социального содержания. Трактуемая в плане раннего восточного Ренессанса, овеянного идеалами гуманизма, она перекликается с образами классической поэзии и великих художников Возрождения.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

«Шах-Сенем» в Азербайджанском государственном театре оперы и балета им. М.Ф. Ахундова. 2-й акт.

Содержание