Выпуск № 2 (54) | 1938 - страница 43

В «Овечьем источнике» драматург подчеркивает понятия испанской культуры, испанской родины (употребляя самый этот термин с той же силой, с какою греческие драматурги V в. противопоставляли мир «эллинский» — миру «варварскому»). Лауренсия, призывая к борьбе против бесчинств командора, произносит слова звучащие словно из трагедии Еврипида: «Barbaros sois, no espanoles» — «вы варвары, не испанцы». Идеал национальной культуры понимается именно как идеал борьбы с бесправием и дикостью.

Испанское искусство XVI−XVII вв. подытоживало накопленные веками сокровища и выковывало черты стиля испанской народной культуры, сохранившего свою характерность до наших дней. В качестве одной из основных музыкальных тем для «Овечьего источника» я хотел выбрать тему, которая обладала бы максимальной «исторической устойчивостью». Высокий художественный интерес и, вместе с тем, вековую древность соединяет в себе танцевальная, первоначально хороводная песня — «Фолия», галисийского (северо-запад Испании) происхождения. Ее отплясывали «со страстью» уже в XIV в. Первую, известную нам, запись этой мелодии сообщает знаменитый испанский музыкант XVI в. Франсиск Салинас в своих «Семи книгах о музыке»:

Прим. 1.

В XVI−XVII вв. «Фолия» была предметом многочисленнейших обработок, и не только в Испании, но и за ее пределами, в частности в Италии, — вплоть до знаменитых 23 вариаций Арканджело Корелли (ор. 5, № 12). «Фолия» не умирает в испанской музыке. На переломе XVIII−XIX столетий к ней возвращается знаменитый гитарист Фернандо Сор (или Сорс). Его вариации на эту песню, простые и задушевные, до сих пор являются образцом гитарной классики. Прекрасную гармонизацию мелодии, приведенной Салинасом, дал Фелипе Педрелль и тем самым бережно донес ее до наших дней:

Прим. 2.

Мы не знаем, каков был первоначальный текст этой песни о «безудержной страсти», но к XVI в. он приобрел характерное содержание: «Не говори мне плохо, мать, про отца Антона, будто я его люблю; не буду отрицать, что он со мною заигрывает; за такие игры я его браню и в тысячный раз ему говорю — отец Искушение»...

Исследователь до сих пор не мог прийти к четкой постановке вопроса о происхождении ряда иных испанских мелодий того времени, получивших широкую популярность. Про «чаконну», например, говорят (не особенно убежденно!), что она пришла из Басконии. Про «сарабанду» говорят, что она восточного, мавританского происхождения. Но так ли это? Я сам, повторяя чужие мнения, еще недавно в таком смысле писал в своих «Музыкально-исторических портретах».

Восточные элементы в испанской музыке — реальность, которую, однако, не следует выводить за пределы законных пропорций. «Фуэнте Овехуна» находилась неподалеку от Кордовы, былого центра арабского калифата в Испании. Поэтому я считаю художественно вполне оправданным, если в мелодиях, предназначенных для драмы Лопе-де-Вега, прозвучат восточные интервалы, орнаментированные пассажи. В качестве ценного музыкально и вместе с тем глубоко трогательного в своем источнике материала я останавливаюсь на песне, которую испанские евреи, изгнанные из Испании в конце XV в., сохранили и за пределами своей родины:

Прим. 3.

Вот перевод этой песни: «В те звезды, что светят на небосклоне, я, желанная, не имею веры: владычица моего сердца, моя страсть, целиком меня поглощаешь»...

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Прим. 1.

Прим. 2.

Прим. 3.

Содержание