Выпуск № 7 (48) | 1937 - страница 52

темперамента. Вообще вся чисто-хореографическая часть спектакля свидетельствует о тщательной и серьезной педагогической работе в балетном техникуме Большого театра, о хорошей школе классического танца, которая дает и даст нам немало отличных мастеров советского балета. Все это лишний раз подтверждает жизненную необходимость систематических балетных постановок для детей в исполнении учащихся техникума Большого театра.

«Аистенок» — в этом отношении является одной из первых таких попыток; и как одну из первых — постановку «Аистенка» нужно признать удачной.

Музыку балета написал молодой украинский композитор Д. Л. Клебанов (ученик проф. Богатырева по Харьковской консерватории). С творчеством этого композитора в Москве мы знакомимся сейчас впервые. Несомненно, Клебанов — способный музыкант, хорошо чувствующий сцену, театр, пластику движений.

Сама по себе музыка Клебанова в балете «Аистенок» — невзыскательна. Своеобразием и богатством оригинального мелодического развития она не отличается. Больше того, в сочинении музыкальных тем Клебанов несамостоятелен и часто повторяет то, что уже было сказано другими композиторами (и притом не всегда первоклассными, например, Аренским). Поэтому в его «вальсах», «полонезе», как и в «вариациях» («танцы птиц» — во втором акте) много «общих мест». Настоящей выразительности в них мало; местами же здесь явно чувствуется налет салонной чувствительности (например, в «вальсе школьников» — из первого акта или в «адажио» — из второго).

Достоинства музыки Клебанова — «дансантность» (танцовальность) и мастерское владение красочной палитрой оркестровки. Вообще Клебанов, как музыкант, изображает гораздо лучше, ярче, чем выражает. И естественно, поэтому, что ему очень удались изобразительные музыкальные характеристики аистенка, страуса, слона и т. д. Хорошо также звучит его музыка в жанровых сценках (например, во второй картине второго акта — у плантатора). Здесь выявляется свойственное композитору тонкое чувство юмора; он остроумно использует «ходячие» бытовые темы, с большой изобретательностью пародируя их в оркестре. Дирижер — заслуженный деятель искусств Ю. Файер — мастерски подчеркнул эти характерные особенности партитуры Клебанова.

Режиссеры — Н. Попко, Л. Поспехин и А. Радунский поставили балет в плане детской «сказки в танцах». Это, конечно, естественный и правильный путь композиционного разрешения балетного спектакля для детей.

Выбор танцев и их общая композиция сделаны в общем неплохо; есть ряд очень удачных — живых, забавных номеров. Особенно во втором, лучшем по замыслу и оформлению, акте («в Африке»). Отметим здесь остроумный подвижной танец мартышек, страусов и попугайчиков, эффектный танец горилл, юмористический танец поваров и поварят, превосходный марш зверей и птиц.

Существенным недостатком постановки является ее несколько сладковатый, слащавый стиль; уж слишком все приглажено и приукрашено. В первом и третьем акте некоторые школьники-пионеры выглядят прямо «конфектными красавцами». Вряд ли это нужно даже в балетной сказке!

Художественное оформление спектакля сделано в духе иллюстраций, к детским сказкам (художники Р. Макаров, Т. Дьякова и В. Зимин). Это создает необходимое единство стиля постановочного замысла и художественного оформления. Очень хороши красочные декорации тропической феерии (второй акт — первая и третья картины). Много таланта, подлинного вкуса и творческой изобретательности вложили сюда художники-оформители. Что касается первого и третьего актов, то единственное, в чем можно упрекнуть здесь художников, это, пожалуй, в излишней кукольной красивости, придающей действию ненужный «чувствительный» колорит.

В целом спектакль балетного техникума Большого театра смотрится с неослабевающим интересом и горячо воспринимается зрителями — и не только детьми, но и взрослыми.

Нужно надеяться, что этот серьезный творческий опыт послужит хорошим началом для систематической работы над созданием новых, ярких, многообразных по сюжетам балетов для детей нашей прекрасной страны.

Георгий Хубов

По поводу постановки «Вертера»

Всесоюзный Радиокомитет

6, 18, 22 мая в Большом зале Консерватории под управлением Н. А. Орлова была показана опера Массне «Вертер», поставленная И. С. Козловским. В опере приняли участие артисты ГАБТа: Максакова (Шарлотта), Савранский (Альберт), Козловский (Вертер) — и артисты Радиокомитета: Муратова (Софья), Барышев (Шмидт), Озеров, Волжин и др. Успех постановки лишний раз подтвердил жизненность идеи создания подобного рода оперного спектакля (это блестяще доказали предшествующие оперные постановки ВРК: оперы Моцарта, «Каменный гость» Даргомыжского и др.).

Нет нужды в короткой заметке входить в обсуждение качеств самой оперы. Она мелодична, вполне доступна для широкой массы слушателей. Говорить о полном соответствии ее с «Вертером» Гете было бы, конечно, трудно. Гетевский Вертер — символ протеста против закостенелых традиций и косности немецкого бюргерства — у Массне выглядит всего лишь милым юношей, страдающим от мук неудовлетворенной любви. Но во всяком случае между «Вертером» Гете и оперой Массне меньший разрыв, чем между «Фаустом» Гете и Гуно!

Все артисты были на своих местах и прекрасно справились с ролями. Заслуживает внимания небольшая, но существенная деталь постановки. Оркестр помещен на сцене (а не перед сценой, как в прежних постановках). Невысокая перегородка отделяет его и дирижера от сценической площадки, оркестра и дирижера не видно, но звук свободно идет в зал; у артистов остается достаточно места для свободного сценического движения. Такое расположение позволяет слушателю сосредоточить максимум внимания на актере; пение становится более отчетливым, ясным, — что особенно важно для передачи в микрофон.

В связи с этой постановкой Радиокомитета возникают некоторые немаловажные общие вопросы. Такая форма оперного спектакля, в которой акцент сделан на музыке и сценической игре, именно сейчас, в условиях неслыханного роста музыкальной культуры широких масс и огромной жажды новых и ярких музыкальных впечатлений, — имеет полное право на самостоятельное существование. Было бы вполне целесообразно создать при Радиокомитете постоянный оперный коллектив (еще лучше с постоянной сценической площадкой), который обходился бы совсем без театральной бутафории.

Значение создания такого коллектива — неоспоримо. Прежде всего, работа его связана с большой — по сравнению с обычными оперными спектаклями — экономией времени и средств. Большое значение имеет работа в нем и для самих актеров. Ясно, что играть роль без грима, без костюма и декораций гораздо труднее. Но как раз именно в этих условиях актер может полнее раскрыть свое музыкально-сценическое дарование. Это трудная, но благодарная задача. Нужно убедить слушателя только своей игрой, не прибегая к помощи театральных аксессуаров.

Создание такого коллектива позволяет расширить и оперный репертуар. Музыкальное наследие прошлого, в сущности, неистощимо. А много ли опер в программе наших театров? Театр Станиславского годами живет четырьмя-пятью давно сделанными спектаклями. Большой театр (без филиала) дает одну-две постановки в год. Та же картина большей частью наблюдается и на других наших оперных сценах. Сколько лет идут уже разговоры о постановке «Фиделио» Бетховена! Совсем исчезли из репертуара оперы Вагнера, и т. д.

Но не будем говорить о наследии. Много ли советских опер увидело свет? Или их мало написано и мало пишется? Большой театр поставил в прошлом году «Тихий Дон» Дзержинского, в этом году дает его же «Поднятую целину». Театры Станиславского и Немировича-Данченко вряд ли в этом году дадут что-либо новое в области советской оперы. В лучшем случае в сезоне 1937/38 г. увидят свет оперы: «Пограничники» Степанова, «Одиночество» Хренникова. В ленинградских театрах пойдут те же оперы: «Поднятая целина» и «Одиночество» и еще одна-две: «Броненосец Потемкин» Чишко, «Мятеж» Ходжа-Эйнатова.

Не будем перечислять других, уже написанных опер. Их можно было бы насчитать по крайней мере два десятка, и несомненно, что большая часть их имеет право на творческую жизнь.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

По поводу постановки «Вертера»

Содержание