Выпуск № 11 (40) | 1936 - страница 7

вместе, из страны Руси разбойной... Черный ворон в рясе длинной... стаи воронов с крестами над Лапландией кружились... ворон каркал, бил крылами, закрывал над тундрой солнце». Мелодия хора тесно связана с текстом. Мрачные секундовые интонации главной мелодической линии придают всей картине характер тяжелой безнадежности, безропотной покорности судьбе.

Всю 1-ю часть заканчивает оркестр, fortissimo, — в жестких, суровых гармониях как бы обрисовывающий грозную природу крайнего Севера.

Попутно отмечу, что как в этой части, так и в дальнейшем, Голубев, как правило, не пользуется народной музыкальной тематикой. Тем не менее, ему так удалось вжиться в текст, музыка так органически сливается с поэтическими образами, что кажется — иного музыкального решения этой темы не могло и быть. Бескрайной ширью тундры, суровым величием северной природы дышут страницы партитуры этой вступительной части оратории.

Полным контрастом к 1-й части звучит чудесная «Песня» (2-я часть оратории — для меццо-сопрано с оркестром). По своей проникновенной, правдиво переданной лирике, по своей напевности, настроению, эта часть представляется мне лучшей в оратории. Поэтическое воспевание родины — составляет ее содержание:

«Твои глаза из голубых озер, зеленый ягель¹ — локоны витые Суомаланде, родина моя, Суомаланде, нет страны красивей».

2-я часть начинается с глубокого (в нижнем регистре) аккорда в D-dur‘e. На него в следующем такте «накладывается» F-dur’ный аккорд в высоком регистре, чем сразу создается определенное настроение — своего рода— звукозрительный, живописный образ необъятной тундры. На этом фоне вступает голос:

Adagio

Эта прекрасная напевная тема — по своему характеру как будто отражает подлинное народное творчество северян. Она используется автором в дальнейших эпизодах — правда, в ином контексте. В оркестре альты и виолончели (divisi) вырисовывают зыбкие «колыхающиеся» фигурации, слышится glissando засурдиненных скрипок. Вместе с голосом все это дает красочную картину северного сияния, — несколько импрессионистского характера.

Эта «Песня» из оратории Голубева чрезвычайно важна и показательна для творческого роста композитора. Здесь — тематический материал приобрел жизненные интонации, коренящиеся в народном творчестве. И это особенно бросается в глаза тем, кто знаком с тематическим материалом прежних сочинений Голубева — его сонат, поэм, где немало было надуманного, абстрактного логизирования отвлеченными, мертвыми формулами. Вот, напр., для сравнения — тема 2-й фортепианной сонаты Голубева:

_________

¹ Мох.

Что характерно для такой или подобной темы? Во-первых, отсутствие живого музыкального дыхания. Она напоминает какую-то «конвейерную» ленту. В любом месте ее можно расчленить, в любом месте начать или закончить, — «тема» не пострадает, ибо она мертва, в ней нет жизни. А когда выхолощено основное тематическое ядро, то никакие манипуляции над его дальнейшим развитием не дадут хороших результатов. Произведение уже заранее обречено на гибель. Этот основной и большой недостаток Голубев сумел блестяще преодолеть в своей оратории.

3-я часть оратории носит название — «Ходит над тундрой полгода ночь». Замечательные образы творчества народов Севера воссозданы здесь поэтом Суфтиным.

Несомненно, у Голубева был очень благодарный материал для музыкальной разработки. Эта часть, написанная для мужского хора, раскрывает в эпически-повествовательном изложении жизнь тундры.

Очень яркие звукокрасочные эпизоды дает 4-я часть оратории — «Камланье». Камланье — «колдовской акт», во время которого шаман якобы приходит в соприкосновение с «темными силами». Одетый в соответствующий костюм, увешанный магическими атрибутами, шаман, с бубном в руке, затягивает песню, одновременно начиная медленный, плавный танец. Постепенно ритм песни и пляски учащается. Все быстрей и быстрей отбивает бубен ритм, отдельные движения шамана уже неуловимы. Весь он превращается в какой-то вихреобразный крутящийся волчок. Танец, достигнув своего апогея, обрывается. Шаман, шатаясь, делает несколько шагов и, как бы «в экстазе», падает. Бубен вылетает из ослабевших рук, губы что-то шепчут. Это означает, что колдун «вступил в сношение с невидимыми духами»...

Оркестровое вступление к хору представляет собой как бы первый «круг» «камланья». Тема проходит в различных инструментах, постепенно «обрастает» побочными голосами, приобретает стремительный разбег и неожиданно обрывается на оркестровом tutti — fortissimo, — слышится лишь таинственное тремоло литавр, прерываемое отдельными ударами барабана и бубна. Но это еще не кульминация. На фоне тремоло литавр вступают альты и басы. Начинается разбег к высшей точке драматического напряжения:

«На гладкой вершине проклятого камня
Сто старых шаманов свершают камланья.
Их страшные песни сливаются в рев,
Как будто слетелись сто злобных ветров,
Хохочут и стонут, поют и свистят».

Оркестр неистовствует. Восходящие и нисходящие glissando, трели струнных в высоком регистре, «завывающие» хроматические пассажи деревянной группы и валторн, режущая медь трубы, сочетаясь с основной темой, которую ведет уже полный четырехголосный хор, создают фантастическую картину шабаша. Пение переходит в дикое завывание, сливающееся с «неистовым» tutti всего оркестра и — на высшей звукошумовой кульминации — резко обрывается. Слышны лишь glissando арф и прерывистые удары падающего, в конце концов, на пол бубна. И потом — небольшая одиннадцатитактная реминисценция альтов на старом материале:

«Замолкнут шаманы, откатится бубен последним ударом,
Не будет загубчен век черным обычаем старым».

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Adagio

Содержание