Выпуск № 12 (18) | 1934 - страница 15

В этой части романса примечательна известная ладотональная подвижность, сочетающаяся с отдельными моментами текста. Мрачный эпизод (см. прим. 4) дает отклонение в e-moll, за которым на слова:

Нет слова все муки, все счастье
Выразить страсти моей

при расширяющемся диапазоне мелодии Даргомыжский модулирует в D-dur:

Прим. 5.

Эта краткая сравнительная характеристика двух романсов дает возможность сделать некоторые выводы. Творческий стиль Даргомыжского формируется как стиль аналитический. Усилия композитора в основном направляются на отыскание новых форм выражения для жизненных, преимущественно драматических сюжетов. При этом композитор охватывает явление не интуитивно-синтетически, а, разлагая его на отдельные составляющие его моменты, стремится найти для них соответственное музыкальное выражение. В этом есть историческая логика рождения нового художественного языка. Не касаясь более позднего периода зрелого творчества композитора, когда эти творческие принципы получили наиболее полное раскрытие (об этом периоде мне уже пришлось говорить в других работах, посвященных Даргомыжскому), я хотел здесь на характеристике первых этапов творческого развития показать рационалистические особенности того направления, в котором этому композитору дано было сыграть роль зачинателя.

2

Сыгравшие такую большую роль в формировании творческого направления Даргомыжского рационалистические черты проявились отнюдь не только в сфере музыкального творчества, но и во всей общественной и личной жизни Даргомыжского. Прежние биографы Даргомыжского — И. Корзухин, Ник. Финдейзен — в своих работах о нем совершенно не касались внемузыкальной деятельности композитора. Более того, Н. Финдейзен, публикуя в своем известном сборнике «Автобиография и письма Даргомыжского» различные материалы композитора, исключает из него большие отрывки и целые письма, содержание которых не имеет связи с его музыкальной деятельностью. Из-за этого создается достаточно однобокое, в значительной степени искажен

ное, представление о личности Даргомыжского. Собранный мною за последние два года неопубликованный материал дает возможность до некоторой степени восполнить эти пробелы в общей характеристике композитора¹.

Прежде всего, Даргомыжский совсем уже не тот, отрешенный от практических, житейских дел, от «земной юдоли» и грубой повседневности, человек, какими были многие дворянские художники дореформенного времени. Новые условия переходной эпохи, в которую жил и творил Даргомыжский, вынуждают по-новому приспосабливаться к жизни. Даргомыжский стремится, с одной стороны, в своей музыкальной деятельности искать средства к существованию, а с другой — всячески изворачивается, чтобы использовать с наибольшей прибыльностью небольшие средства, которые дает ему его родовое поместьице, пустив их в оборот. Здесь снова уместно вспомнить Глинку — этого ленивого, изнеженного барина дореформенных, патриархальных времен. Близкий друг также и Глинки, В. П. Энгельгардт говорит о нем; «Глинка был совсем беспомощным в делах, его деньгами всегда распоряжался какой-нибудь дядька. В делах деловых он был нищий духом, или как Parsifal — der reine Thor»².

Совсем иное Даргомыжский. Уже в своей семье в детстве он получает суровую, критическую, деловую закалку. И. Корзухин, а за ним и Н. Финдейзен, изображая семейную обстановку композитора, говорят о том, что отец Даргомыжского, отличавшийся строгостью и малой снисходительностью к окружающим, оказал заметное влияние на характер сына. Он был деловит, положителен и очень язвителен. Последнее свойство своего скептического ума С. Н. Даргомыжский старался развить и в своих детях и, как рассказывает И. Корзухин, платил им за каждую удачную и едкую остроту по 20 копеек. 3 Эти, отмеченные биографом черты характера отца композитора — суровость, деловитость, практичность — подтверждает сохранившееся стихотворение самого С. Н. Даргомыжского, вписанное им в альбом его внука — 10-летнего сына художника Н. А. Степанова — в 1856 г. Вот оно:

Прекрасный Твой Альбом;
Прекрасны в нем советы, поученья.
Читая их, не забывай притом,
Что все словй ничто без исполненья.
По табели в Руси советников не мало;
Лишь деятелей бы достало.
И я, действительный Советник, стар, как век,
Скажу Тебе: будь просто человек!
Старайся, чтоб добро имело перевес;
А более всего: Non verba, res!⁴

И в Даргомыжском под влиянием отца развиваются эти черты деловитости и положительности. В последующие годы социальные условия способствуют закреплению этих свойств в композиторе. В 1848 г., как известно, Даргомыжский предпринял со своим зятем — художником Н. Степановым — издание «Музыкального альбома с карикатурами». Основной целью этого издания была популяризация произведений Даргомыжского и его друзей. С большим трудом завоевывавший признание своих композиторских достоинств в публике, Даргомыжский проявлял в деле популяризации своего творчества большую энергию, деловитость и настойчивость. Длительные неудачи с постановкой первой его оперы «Эсмеральда» заставляли Даргомыжского использовать различные пути для собственного пропагандирования. Он не преминул использовать и получившую широкое распространение с 40-х годов периодическую печать. Сохранилось любопытное письмо литератора Л. Бранта, повидимому сотрудника «Северной пчелы», к зятю Даргомыжского, Степанову, от 11 ноября 1847 г. Привожу его полностью: «Много виноват перед Вами, почтеннейший Николай Александрович: до сих пор не могу удосужиться отплатить Вам обязательный визит Ваш. Но если б Вы удостоверились, как я занят службою, работою для двух журналов и, наконец, не в пору приспевшими другими делами, то, конечно, извинили бы меня охотно. Между тем, я очень хорошо помнил и помню просьбу Вашу о Г-не Даргомыжском: Фаддей Венедиктович⁵ обещал уже мне сказать о нем в своем фельетоне, — но затруднение в том, что мы не знали и до сей минуты не знаем, что именно надобно сказать. Потрудитесь доставить данные на этот счет, которые вы давно

¹ Пользуюсь случаем выразить свою признательность В. Д. Комаровой, А. Н. Римскому-Корсакову, И. А. Бычкову, Е. Л. Даттель, Б. В. Сайтову и М. В. Яновой, оказавшим мне содействие в отыскании этих материалов.

² Из неопубликованного письма к В. В. Стасову от 7 марта 1906 г., хранящегося в архиве ИРЛИ.

³ И. Корзухин «А. С. Даргомыжский» («Артист», 1894 г., кн. I (33), или Н. Финдейзен, «А. С. Даргомыжский», М., 1904, стр. 7—8.

⁴ Из альбома С. Н. Степанова, который хранится в ИРЛИ Академии наук СССР. «Non verba, res» — «не слова, (а) дело».

⁵ Булгарин, издатель распространенной газеты «Северная пчела» охранительно-патриотического направления.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Прим. 5.

2

Содержание