Между тем ни в средних, ни в высших учебных заведениях Среднеазиатских республик музыка не входит в учебные программы; хоровая самодеятельность в загоне, хотя опыт показал, что при правильном руководстве можно добиться успеха в области многоголосного пения. Более того, уже сложившиеся музыкальные коллективы, накопившие драгоценный творческий опыт, с легким сердцем ликвидируются республиканскими управлениями по делам искусств. По вине управлений по делам искусств, композиторские, педагогические, исполнительские кадры, обеспечившие первые успехи советского национального музыкального искусства, сейчас в значительной степени утрачены. Прервалась долголетняя творческая связь c создателями киргизской оперы В. Власовым и В. Фере. Административные посты в театрах, концертных организациях и даже в управлениях по делам искусств нередко занимают люди музыкально-неграмотные, чуждые искусству.

Почти все выступавшие говорили о том, что состояние музыкального театра в республиках Средней Азии явно неудовлетворительно, репертуар за последние годы почти не обновляется, работа над созданием новых опер не ведется, профессиональный уровень солистов во многих случаях снижается. Авторитет оперных театров упал. Необходимо радикальное изменение создавшегося в этой области положения.

Наряду с нетерпящими отлагательства организационными мерами, укреплением руководства театров, привлечением новых композиторских и исполнительских кадров, необходима серьезная перестройка музыкального образования. От работы местных музыкальных школ, училищ, консерваторий, студий в первую очередь зависит будущее музыкальной культуры.

Почти все выступавшие указывали на крупные недостатки постановки воспитания композиторов и вокалистов в Ташкентской и Алмаатинской консерваториях. Отсутствуют преподаватели по важным дисциплинам, не хватает квалифицированных педагогов, недопустимо низок процент учащихся коренных национальностей.

Назревшим и не терпящим отлагательства является созыв специального совещания музыковедов, работающих по вопросам музыки советских народов Средней Азии.

М. Бурханов обратил внимание на вредную тенденцию отказа от вполне оправдавшей себя в прошлом работы национальных студий при центральных консерваториях. Соглашаясь с ним, Г. Литинский, В. Фере и С. Баласанян остановились на нынешнем состоянии национальных студий при Московской консерватории. Нельзя считать вполне удачным подбор учащихся, из которых иные равнодушно и пассивно относятся к учению. Тормозит работу недостаток хороших учебников; работа национальных студий находится в консерватории как бы на втором плане. Нужно укрепить преподавательский состав, привлечь новые кадры учащихся, обеспечить им возможность регулярного посещения театров и концертов и повышения своего идейно-политического и общего культурного уровня. Очень важно также наладить обучение наиболее музыкально одаренных детей из республик Средней Азии в Центральной детской музыкальной школе при Московской консерватории.

По справедливому замечанию В. Виноградова, на развитии музыкальной культуры Среднеазиатских республик вредно отражается недифференцированный подход Комитета по делам искусств при Совете Министров СССР, прилагающего одну и ту же мерку к принципиально отличающимся друг от друга явлениям музыкальной жизни Прибалтики и Казахстана, Закавказья и Киргизии и т. п.

Признав неблагополучным положение с музыкальным искусством Среднеазиатских республик, М. Коваль подчеркнул, что центральным является вопрос о кадрах. В республиках Средней Азии еще нет композиторов, вокруг которых складывались бы композиторские течения, у которых училась бы молодежь. В этих условиях особенно важна помощь композиторов, приезжающих из центра. Надо ценить этих людей, посвящающих свои знания и жизнь делу создания национальной музыки. Но и на композитора ложится большая ответственность. Поездка в национальную республику это не прогулка, не гастроль. Республика должна стать для композитора его второй родиной, тогда он сможет, полюбив природу страны, ее людей, музыку, органически постигнуть музыкальную культуру усыновившего его народа. Но нет сомнения, что наиболее глубокие произведения все же будут созданы местными композиторами, у которых национальная музыка в крови. Важнейший вопрос — развитие оперной культуры; однако следует помнить, что настоящий оперный композитор складывается только в постоянном общении с театром, он должен срастись с театром, жить его интересами.

Музыкальные кадры надо в основном готовить на местах; в Москву и Ленинград надо посылать только самых одаренных. Композиторам, обучающимся в консерваториях и музыкальных училищах, следует глубже изучать русскую и мировую музыкальную классику. Национальное начало из настоящего композитора от этого не выветрится, он вернется к народной музыке и ее своеобразным закономерностям, обогащенный опытом классической культуры. Студентам национальных студий Московской консерватории надо чаще посещать Центральный дом композиторов, помня, что работа комиссий и секций ССК — настоящая школа для композиторов-общественников. будущих руководителей республиканских ССК.

Один из главных рычагов подъема музыкальной культуры в республиках — это деятельность союзов композиторов. Надо решительно увеличить роль ССК на местах, привлечь композиторскую организацию к участию во всех музыкальных делах, к решению вопросов о музыкальном театре, о постановке образования, работе радио, филармоний и т. д.

Совещание не должно пройти бесследно. Комиссия по руководству творчеством композиторов союзных республик должна разработать ряд неотложных мероприятий, необходимых для того, чтобы в кратчайший срок обеспечить рассвет советской музыкальной культуры в Средней Азии. Застой и заминки, несомненно, будут преодолены новым могучим подъемом музыкального творчества.

Последний день работы был посвящен прослушиванию и обсуждению произведений обучающихся в Москве композиторов советских республик Средней Азии. Были исполнены песни

Малдыбаева, Кулиева, Тулеева, Абдраева, Салиева, Бобокалонова, Шахиди, Сайфуддинова, отрывки из оперы «Биржан и Сара» Тулебаева, сюита для скрипки и фортепиано Кулиева, сюита для фортепиано Абдраева и пьеса для виолончели и фортепиано Сайфуддинова.

Наиболее высокую оценку получили работы Тулебаева и Малдыбаева. Тт. Литинский, Виноградов, Фере, Лившиц и другие отмечали их подлинно-профессиональное отношение к композиторскому труду и художественную зрелость исполненных произведений.

— Абдылао Малдыбаев, — говорил тов. Фере, — пришел в консерваторию после многих лет работы над песнями, уже имея выдающееся общественное положение. Тем ценнее, что он стал работать как рядовой студент национальной студии, образцово выполняя все задания и упорно преодолевая трудности. Перед ним открываются большие перспективы и в области хорового творчества, где он проявил природные данные полифониста, и в сфере сольной песни, и в других областях творчества.

Высоко оценив национальную характерность и музыкальную красоту оперы Тулебаева, тов. Виноградов высказал, однако, сомнение, отвечает ли ее легендарный, романтический колорит задаче отразить реальную историческую действительность конца XIX века.

Тов. Виноградов отмечает серьезность отношения к труду молодого таджикского композитора Сайфуддинова. Серьезная работа Абдраева пока еще не привела к очевидным результатам, техника у него еще преобладает над замыслом, но это, надо думать, пройдет, уступив место овладению композиторским мастерством.

Оживленному обсуждению подверглись вопросы гармонического языка. Как справедливо указал тов. Литинский, талантливые произведения Ашира Кулиева обеднены из-за узкого понимания им особенностей туркменской национальной гармонии. Было бы ошибкой отказаться — как это требовали некоторые выступавшие, от квартово-квинтовых гармоний, придающих будто бы известную жесткость звучаниям сюиты Кулиева. Эти гармонии характерны прежде всего для тембровой окраски туркменской музыки и при правильной гармонической основе вполне приемлемы. Жесткость же зависит от того, что Кулиев из ложной боязни нарушить национальный колорит избегает трезвучий. Но близость к народной музыке вовсе не требует такого ограничения художественных средств. Литинский обращает также внимание на то, что вариационное развитие и самая форма вариаций выпали из поля зрения педагогов и учащихся национальных студий. Между тем воспитательное и художественное значение этой формы велико. За чрезвычайно ценной работой над произведениями на тексты не следует забывать и о произведениях инструментальных.

В своих выступлениях тт. Кулиев и Абдраев напомнили о значительной роли квартово-квинтовых гармоний в музыке Туркмении и выразили уверенность, что ее можно обогащать без утраты национальных особенностей, в тесной связи с опытом русской музыки.

М. Коваль подчеркнул, что искусство любой национальности, для того, чтобы подняться до большой художественной высоты, должно соприкасаться со всем опытом, накопленным человечеством. Чайковский впитал многообразный опыт Бетховена, Моцарта, Шумана, но его творчество от этого не перестало быть русским. Основное для развития молодого композитора — это широкое ознакомление со всеми ценностями мировой музыки.

Второй важный вопрос — об отношении к композиторскому труду. Человек, занимающийся музыкальным искусством, должен быть беспощадно требовательным к себе. Лень и высокий профессионализм — вещи несовместимые.

Положительную оценку тов. Коваль дает песням Малдыбаева, видя в них предпосылки симфонического мышления. Увлекательность, элементы подлинной массовости отмечает он в песнях Шахиди, поэтичность и благородную сдержанность по отношению к материалу — у Сайфуддинова. Серьезные достоинства отрывков из оперы Тулебаева, ее большое мелодическое богатство снижаются упрощенным использованием оркестра, просто повторяющего вокальный материал.

В целом прослушивание оставило хорошее впечатление, обнаружив ряд ярких дарований среди обучающихся в Москве композиторов Средней Азии.