бы ничего не было общего с простой, общедоступной музыкальной речью.

Он по-прежнему с презрением относился к музыкальному языку своего народа, к русской народной песне, предпочитая космополитизм. В этом ему очень помогали «критики», радовавшиеся его отходу от русского искусства. Л. Лебединский говорил на Пленуме Оргкомитета ССК в 1946 году:

«У нас есть сейчас тенденции умалить достижения советских симфонистов. Я это между прочим вижу в выступлении тов. Бернандта. Он установил, что у Шостаковича, главным образом, западные корни, и отлучил его от русской музыки. Я считаю это глубоко неверным... Если бы Шостакович следовал букве русской музыки, тогда Бернандт не отлучил бы его от русской школы; но тогда Шостакович не был бы Шостаковичем, а был бы эпигоном».

О том же говорил на этом Пленуме и Хачатурян:

«В композиторских кругах иногда говорят о западнических влияниях, носителем которых, якобы, является Шостакович. Это ошибочная точка зрения на творчество нашего крупнейшего, выросшего на национальных русских традициях советского композитора...»

А. Хачатуряну не менее громогласно вторил Д. Кабалевский:

«Шостакович — явление чрезвычайно сложное и сводить его к чему-то простому нельзя. Это всегда будет искажением действительности. Нет никакого сомнения, что в творчестве Шостаковича влияния западной музыки имеют место, но, ограничиваясь констатацией этого факта, мы абсолютно исказим подлинное творческое лицо Шостаковича... Шостакович очень во многом, совершенно очевидно, обнаруживает себя как композитор глубоко русский и по духу и по языку. Это главное, что определяет его творческий путь...»¹.

Пока формалисты пускали дымовые завесы, Шостакович все дальше и дальше уходил от идеи советского музыкального творчества и от центральной проблемы ожидаемой от него творческой перестройки.

Эта центральная проблема заключалась в следовании принципам социалистического реализма, на основе усвоения прогрессивных традиций русской и западной классической музыки и неистощимых богатств народного музыкального творчества.

5-я симфония явилась только отходом от абсолютно формалистической музыки к музыке человеческих чувств и идей. Критики писали, что «в ней раскрылись новые манящие горизонты». Как же недалеко видели эти критики!

(Окончание следует)

_________

¹ См. «Советскую музыку», № 10, 1946.

МУЗЫКАЛЬНОЕ НАСЛЕДСТВО

ИДЕЯ НАРОДНОСТИ В РАБОТАХ В. Ф. ОДОЕВСКОГО¹

Г. БЕРНАНДТ

Белинский как-то сказал, что имя Одоевского более известно, чем его литературные произведения. Это определение сохраняет все свое значение по отношению к Одоевскому-музыканту. Его активная, протянувшаяся через десятилетия, музыкально-критическая, научная, композиторская деятельность заслонялась не главными, но ярко своеобразными чертами его личности — мечтателя, фантазера, экспериментатора. Одоевский запечатлелся в памяти современников только как спутник блестящей плеяды литературных и музыкальных светил, как человек, лишенный способности сконцентрировать свои творческие интересы в одной какой-нибудь области и, в сущности, расточивший свое гениальное дарование.

В самом деле. Что прочно и весомо вошло в актив русской музыкально-критической мысли из весьма значительного по масштабу наследия Одоевского-музыканта? — В сущности, одна его, действительно замечательная, статья об «Иване Сусанине», небольшой отрывок которой довольно часто цитируется в работах о Глинке. Как согласовать это с той высокой оценкой, которую давали Одоевскому-музыканту многие его современники, признававшие в нем своего идейного руководителя? «Превосходный писатель и музыкант, вы, в этом двойном звании, наиболее компетентный судья, которого бы я мог найти в России, где литераторы вообще не знают музыки, а музыканты — неучены», — писал Одоевскому 2 февраля 1843 года А. Д. Улыбышев, автор известной «Новой биографии Моцарта».

Многочисленные высказывания Глинки, Серова и многих других подчеркивают то огромное непосредственное влияние, которое оказывал Одоевский на своих современников. Ларош говорил о нем, как об образованнейшем музыканте, прочитавшем «тьму книг по предмету музыки (как, кажется, по всем другим)», о том, что он «мог написать и самостоятельную контрапунктическую работу». Чайковский отзывался о некоторых ему известных «учено-музыкальных» сочинениях Одоевского, как о «полных интереса» для музыканта. Различные мемуары донесли до нас воспоминания о его способности к импровизации сложных контрапунктических построений и превосходном чтении нот, в особенности оркестровых партитур. Глинка и Берлиоз свидетельствуют о его познаниях в области оркестра, А. Рубинштейн — о написанных им сюитах, органных фантазиях, фугах и канонах, «которые удовлетворяют самым строгим требованиям искусства».

Но все эти высказывания современников подчеркивают только одну сторону музыкальной личности Одоевского. Подлинное значение его идейно-эстетических взглядов и той роли, которую он сыграл в истории русской музыкальной культуры, остаются в сущности скрытыми. Наследие его почти совершенно не изучено. Одоевский продолжает жить в сознании своих потомков в слабом, отраженном свете воспоминаний современников. И, что особенно характерно, многие впервые высказанные Одоевским мысли мы узнали только через Серова, Стасова, Лароша. А эти мысли прочно вошли в плоть и кровь традиций русской музыки.

В предлагаемой статье мы поставили себе задачу уяснить то наиболее ценное, что заключается в музыкально-критической мысли Одоевского, показать его, как неутомимого энтузиаста национального направления в русской музыке. Излагая материал, почерпнутый в почти забытых, а то и вовсе неизвестных работах Одоевского, мы старались избегать упрощенных пересказов его ярко и художественно выраженных мыслей. Поэтому так обильны цитаты из его собственных высказываний.

Музыка всегда была в центре творческих стремлений Одоевского. Страстную любовь к ней он пронес через всю свою жизнь от самых детских лет. «Я могу, — признался он однажды, — припомнить своих первых учителей грамоте; но кто обучил меня нотам — положительно не знаю. С тех пор как я себя помню; я уже читал

_________

¹ Настоящая статья представляет собой фрагмент из подготовленной автором к печати книги о В. Ф. Одоевском.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

(Окончание следует)

МУЗЫКАЛЬНОЕ НАСЛЕДСТВО

ИДЕЯ НАРОДНОСТИ В РАБОТАХ В. Ф. ОДОЕВСКОГО1

Г. БЕРНАНДТ

Содержание

ИДЕЯ НАРОДНОСТИ В РАБОТАХ В. Ф. ОДОЕВСКОГО¹