Выпуск № 1 (112) | 1948 - страница 61

в сторону безндсйного искусства капиталистических стран».

Артистка О. Калинина говорит о том же:

«Наш народ отличается большой музыкальностью, и если он не понимает музыку Шостаковича, значит, она не народна. Советские композиторы обязаны писать музыку ие для себя, а для народа».

«Ленинское знамя» поместило отчет о республиканском совещании актива работников искусств. Начальник Управления по делам искусств при Совете Министров Карело-Финской СССР С. В. Колосенок подверг серьезной критике творчество карело-финских композиторов:

«Наиболее творчески плодовитый из них Л. Вишкарев в создании своих произведений часто идет от формы к содержанию, а не наоборот. Так, для своей оды «Сампо», темой которой является счастливая жизнь, данная карело-финскому народу партией и советской властью, композитор избрал архаическую форму руны. Музыка к спектаклю «Хлеб наш насущный» не помогает раскрытию его идеи. Творчество Л. Вишкарева отличается сухостью, холодностью.

Формалистические ошибки допчстил и такой опытный композитор, как Р. Пергамент. Его симфоническая поэма — «Песня о Соколе» написана вычурным музыкальным языком, сплошь на речитативе, без учета вокальных возможностей ее исполнения. Форма обработки народных песен бывает настолько усложнена композитором, что первоначальная мелодия становится неузнаваемой. Комическая опера «Кумоха» — эклектическое произведение, построенное в двух совершенно различных планах: народной сказки и классической оперетты.

Композитор К. Раутио хорошо знает и чувствует народную мурыкч, что принесло заслуженный успех его «Карельской свадьбе» и Первому струнному квартету. Однако и он не стоял перед сомнительными «новшествами». Его «Героическая симфония» от начала до конца формалистична...»

Докладчик указывает на причины этих ошибок и срывов в работе композиторов. Союз в своей деятельности оторван от нарола, не изучает его творчества, его запросов. Новые произведения композиторов обсуждаются в узком кругу профессионалов. Музыкальная критика в республике отсутствует. Печать обходит молчанием события музыкальной жизни. Члены союза политически не растут, критика и самокритика в их среде не развита. Управление по делам искусств проходило мимо существенных ошибок и недостатков в творческой деятельности композиторов республики».

Выступивший на этом собрании руководитель хора петровских колхозников тов. Левкин говорил о том, что композиторы совершенно перестали писать для самодеятельных хоров, а единственная заииеаивая у них в овое время композиторами карельская народная песня «Рускей нейгут» вернулась в хор «обработанной» до неузнаваемости.

Трудящиеся карело-финны заявляют, что

«Центральный Комитет партии в своем решении о музыке не только вскрыл крупные ошибки композиторов, но и наметил правильный путь дальнейшего развития музыки.

Теперь появилась уверенность в том. что советские композиторы создадут музыку — инструментальную и вокальную, — понятную и любимую народом, создадут музыку, достойную великой Сталинской эпохи».

Большой и интересный материал помещен в газетах автономных (республик, областей и городов РСФСР.

«Дагестанская правда» (г. Махач-Кала), обсуждая общие вопросы, критикует и местных композиторов:

«Среди композиторов Дагестана царит зазнайство, самонадеянность. Большинство из них музыку сочиняет наспех, без достаточной обработки, не учитывая запросов слушателей, не борясь за высокий идейный и музыкальный уровень».

На совещании творческих работников театров Дагестана говорилось о музыке в драматических театрах и о необходимости внимания к обработкам народных песен:

«Зрителю необходимо дать полноценный высокоидейный, художественный спектакль, вполне понятный каждому, где музыка являлась бы неотъемлемой частью содержания. Вместе с тем, в практике работы театров Дагестана еще нередко бывают такие явления, когда музыкальное сопровождение сценических постановок представляет из себя нечто самостоятельное, звучит Фальшиво и оторванно от содержания пьесы. Нередки случаи, когда народная музыка в обработке местных композиторов не имеет ничего общего с подлинным народным музыкальным творчеством...»

«Кабардинская правда» (г. Нальчик). высказываясь о Постановлении ЦК ВКП(б), отмечает, что

«наряду с известными решениями партии по вопросам советской литературы, кино и театра, этот исторический документ является важнейшей вехой в развитии советского искусства; он выражает огромную заботу партии о духовных запросах народа, о сохранении и развитии лучших традиций русской народной музыки».

Газета печатает высказывание мастера литейного цеха машиностроительного завода т. А. Загоруйко:

«Правильное постановление, оно приблизит музыку к народу... Некоторые советские композиторы, которым народ создал все условия для творчества, пишут такую музыку, что ее слушать невозможно. Ни складу, ни ладу — дикий вихрь звуков...»

Музыканты Кабарды считают, что

«борьба с формализмом — это борьба с тлетворными буржуазными влияниями», —

и заявляют о своем желании нести народу подлинно демократическое, жизнеутверждающее искусство.

«Бурят-Монгольская правда» (г. Улан-Удэ) подвергает критике деятель ность бурят-монгольских композиторов.

Заслуженный артист БМ АССР Н. Моторин пишет:

«Композитор Ямпилов в течение ряда лет является представителем сумбурного, антихудожественного направления. Его «Поэма о баторе» представляет не цельное музыкальное произведение, а хаотическое, убогое по музыкальной мысли, почти с полным отсутствием мелодии. Композитор Агошеев в своей симфонии, в двух симфонических сюитах, поэме для скрипки с оркестоом показал себя не композитором, а «изобретателем» различных формалистических музыкальных предложений, непонятных широкому кругу трудящихся масс.

Композитор Батуев за десять лет своей композиторской работы не мог изучить полифонию, сонатную форму — основу симфонического письма. Такой путь может завести композитора в тупик, выхолостить всё то, что есть у него содержательного и интересного. Творческой дис куссии в Союзе советских композиторов БМ АССР не было. Критика и самокритика отсутствовали в повседневной работе. Это слелало Союз советских композиторов БМ АССР не общественно-идейной творческой организацией, а узкой кастой людей, оторванных от народа, не понимающих его запросов.

Почему мы не слышим полнозвучной бурятмонгольской песни? Потому, что в Союзе композиторов были в моде отсталые и вредные «теории», вподе той, что писать в ладах бурятмонгольской песни скучно и неинтересно, как это проповедовал Ямпилов».

В этой же газете т. Розанов, художественный руководитель ТЮЗ'а, призывает композиторов «работать с огоньком»:

«Самое страшное в деятельности — это застой на месте. Меня удивляет, почему талантливая танцовщица Татьяна Теоргесова за последнее время исполняет одни и те же танцы? Спрашивается, почему хор филармонии поет одни и те же песни? Не повинны ли в этом застое наши композиторы, которые не дали танцевальной музыки, не написали хороших песен? Да, повинны. Иные композиторы работают без огонька, без воодушевления. Дадуев целых два годя писал музыку для танцев Теоргесовой. А Ямпилов додумался до того, что заявил: «Сначала поставьте танец, а я потом напишу музыку ...»

«Бурят-Монгольская правда» выражает надежду, что Постановление ЦК партии

«поможет композиторам четко понять свои ошибки и создать музыку, достойную великой Сталинской эпохи».

«Удмуртская правда» (г. Ижевск) помещает различные высказывания трудящихся Удмуртии.

Рабочие Ижевского завода Г. Шемякин и А. Чугунов спрашивают:

«Может ли наш народ мириться с формализмом в музыке?»

и отвечают:

«Конечно, нет! Мы любим произведения великих русских композиторов Чайковского, Глинки, Мусоргского потому, что они вызывают у нас высокие чувства, доходят до сердца каждого слушателя. А вот когда передают по радио некоторые произведения Шостаковича, Прокофьева, Хачатуряна, то и слушать не хочется. В них почти невозможно уловить какую-нибудь мелодию, а до смысла и вовсе не доберешься».

Эту же мысль подчеркивают партийные работники О. Бабушкина и Л. Киршанская:

«Слушая музыку некоторых наших композиторов, мы часто приходим в недоумение: неужели эти непонятные, режущие слух звукосочетания и есть настоящее искусство? Но эту музыку превозносили критики и рецензенты, и невольно создавалось впечатление, что так и должно быть».

Удмуртский поэт А. Лужанин пишет:

«Постановление Центрального Комитета заставляет задуматься и работников искусств нашей республики. Удмуртский народ до сих пор не имеет своей оперы. Попытки удмуртского театра создать музыкальную комедию пока не имели успеха. Музыка, написанная композитором Н. Греховодовым к спектаклям «Надгошур» я «Камит Усманов», непонятна и фальшива. У нас очень мало песен на современные темы. Тот же Греховодов, работающий уже длительное время в области удмуртской музыки, не создал ни одной популярной песни. Музыкальные и хоровые коллективы республики вынуждены довольствоваться так называемыми «обоаботками» песен.

Композиторам и удмуртским поэтам предстоит большая работа...».

Председатели колхозов М. Семенов, Н. Дерягин, И. Гумов и Н. Моисеев пишут:

«Мы, работники сельского хозяйства, давно уже ждем от наших композиторов хорошую оперу о советском крестьянстве, о героях колхозного производства, выращивающих богасые сталинские урожаи. Мы ждем достойных нашего времени, понятных широким народным массам музыкальных произведений...»

Веру в большие творческие возможности советских композиторов выражает старший механик Удугучинской МТС Ф. Токарев:

«Музыка должна быть понятно» народу, должна отражать величие нашей Сталинской эпохи. Такую музыку народ всегда поймет и полюбит. И мы уверены, что она будет создала».

Газета «Красная Мордовия» (г. Саранск) критикует композиторов Мордовии

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание