Выпуск № 8 (102) | 1946 - страница 18

(«Бесподобный народ»), — особенно широко разработанном в хоровом апофеозе.

Можно говорить об элементах резонерства, о затянутости диалогов князя Андрея с Пьером Безуховым, можно возражать против несколько искусственного дробления картины на эпизоды, вызванного сложностью декоративного оформления, но несомненно то, что Прокофьеву удалось выразить самое важное — народный характер войны, честность и героизм «отборнейших людей государства», величие Кутузова-полководца.

Не претендуя в данной статье на всесторонний и исчерпывающий анализ оперы, я затрону лишь несколько вопросов, связанных с своеобразием драматургии и музыкального языка «Войны и мира».

Характерной особенностью этой новой, шестой по счету, оперы Прокофьева, является чрезвычайно плодотворное сочетание «чувства нового» с глубоко ощущаемыми традициями русской классической оперы. Речь идет здесь, разумеется, не о формальных аналогиях или, тем более, сходствах, а о внутренних органических связях.

Первые семь картин, посвященные главным образом лирическим переживаниям героев, невольно ассоциируются с «Евгением Онегиным». Эти ассоциации возникают уже в начале первой картины, в своеобразном дуэте Наташи и Сони на фоне природы в Отрадном (вспомним дуэт Татьяны и Ольги). И как ни индивидуален образ Наташи, в целом, он все же воскрешает в памяти классические образы русских девушек и, прежде всего, — Татьяны. Было бы, однако, неправильно видеть только Онегина среди «предков» оперы Прокофьева. Генеалогия этой оперы значительно шире и сложнее. Здесь переплелись различные нити.

Композитор назвал оперу — «лирико-драматические сцены». Думается, что вернее было бы назвать ее «лирико-эпические» сцены: ведь особенность этой оперы в сочетании лирической, почти «камерной» музыки с героическим эпосом, напоминающим «богатырские» звучания Бородина.

Не менее ярким музыкальным компонентом, нежели лирика и эпос, является музыкально-драматическая характерность, острота музыкальных характеристик. Это — интонации Долохова, Ахросимовой, старого князя Болконского, кучера Балаги. Интонационная реалистичность этих музыкальных образов, их портретная четкость восходят к Мусоргскому; о нем же заставляют вспоминать и хоровые эпизоды и речитативные моменты оперы (в области речитатива становится ясной преемственность Прокофьева и от Даргомыжского). Напряженный драматизм сцены у Ахросимовой (6-я картина), где реалистическое раскрытие душевного смятения и последующего оцепенения чувств Наташи так экспрессивно переданы в оркестре, — вызывают ассоциации с кульминационными моментами «Пиковой дамы».

Но, развивая многое из достижений великих русских композиторов, Прокофьев никогда не теряет свое неповторимо-оригинальное лицо, и в этом одна из сильнейших сторон его огромного дарования.

В «Войне и мире» Прокофьев продолжает развивать излюбленные им образы — и среди них первостепенное место занимает целомудренный лирический женский образ. Ведь Наташа Ростова многими нитями связана с Фроськой из «Семена Котко», с Джульеттой, с Золушкой. Из выразительных средств, которыми Прокофьев пользуется в развитии этого излюбленного им образа, на первом месте стоит кантиленность, широкая мелодическая протяженность. Партия Наташи может служить

убедительным опровержением довольно распространенного мнения о том, что ариозные моменты Прокофьеву будто бы не удаются.

Особый интерес представляет анализ интонационного языка «Войны и мира». Основные персонажи оперы имеют свой, ярко очерченный круг интонаций, как бы свой «диалект», выявляющийся не только в ариозных моментах, но и в речитативных. И, вместе с тем, Прокофьев интонационно объединяет отдельные группы персонажей, создавая как бы вторичные интонационные круги, в которых группируются персонажи по их принадлежности к тому или иному общественному слою. Так, при всей своей индивидуальной яркости, в один более широкий интонационный круг объединены Андрей Болконский, Наташа и Пьер; в другой —

Ф. Андрукович (Анатоль), В. Руновский (Долохов), И. Лелива (Матреша)

Элен, Анатоль, Долохов, Метивье; в третий — Ахросимова, старик Болконский, княжна Марья. Своеобразный интонационный облик имеет кучер Балага. Этим путем Прокофьев достигает необыкновенной выразительности и психологического реализма в выявлении и индивидуального и общественного характера всех персонажей оперы.

В первой части оперы мало самостоятельных симфонических эпизодов, но партия оркестра в целом важна и богата; более того — отдельные моменты в развитии чувств героев раскрываются именно в оркестре. Особый интерес в этом отношении представляет рассмотрение танцовальной музыки в сценах балов, где с большой яркостью выступает своеобразие музыкально-драматургических приемов Прокофьева.

В сцене первого бала Прокофьев передает атмосферу предчувствий, невысказанных волнующих ощущений. Все здесь подчинено основному поэтическому настроению возникающей любви Наташи и князя Андрея. Это первый бал Наташи, и волнение, робость, испуг сочетаются с торжественностью, светлой радостью и предчувствием счастья. Музыкальным центром картины является пленительный вальс; по чистоте линий, по форме и оркестровому изложению он напоминает «Вальс-фантазию»

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Ф. Андрукович (Анатоль), В. Руновский (Долохов), И. Лелива (Матреша)

Содержание