Эпилог

Степь. Зима 1775 года (как в прологе). Пугачёва в клетке везут в Москву. Сцена с графом Паниным. «Я не ворон, я вороненок, а ворон еще летает, и не один, их стая необозримая!» Бешенство Панина. Клетка с Пугачёвым трогается «в Москву на суд, в Москву на казнь, в Москву на люту смерть». Протестующий хор народа. Финал оперы — буран.

Таков краткий пересказ либретто оперы.

Несомненным достоинством либретто является его простой, выразительный язык: все монологи, арии, дуэты построены целиком на пушкинском материале.

Музыка оперы — очень проста, напевна. Мною написано очень много песен, в основе которых — подлинные яицкие, башкирские, татарские народные темы. Большую помощь в работе над яицкой песней оказали мне сборник Железнова «Песни уральских казаков», сборник «Песни и сказания о Пугачёве и Разине» (издательство «Academia») и ряд других материалов.

Над музыкой оперы я начал работать в феврале 1936 года. В настоящее время совершенно закончены (в клавире) Пролог, 1-й и 4-й акты. Написаны 2-й акт (до осады крепости) и финал 3-го акта.

Большую пользу моей работе дало обсуждение оперы на творческом собрании молодежной группы в Союзе советских композиторов, где я получил ряд ценных указаний.

Я был в ДВК [Дальневосточном крае], проехал Урал, видел собственными глазами исторические места, где происходили события, описанные Пушкиным и переложенные мною на музыку.

Если эта работа будет небольшим, но нужным вкладом в родное мне советское искусство, я буду считать себя счастливым, потому что счастливый художник в стране Советов тот, чье творчество близко, понятно и дорого массам. Я приложу все усилия, чтобы моя опера — в драматургическом отношении — не искажала исторических фактов, а в музыкальном — была бы мелодична, напевна и доходила до самого широкого слушателя.

А. Лившиц

Творчество Н. Иванова-Радкевича

(К 10-летию творческой работы
в Красной армии)

О советском композиторе, о творческом развитии его, о пути, по которому идет это развитие, у нас пишут еще мало. Многие наши историки-музыковеды попросту обходят эту значительнейшую область советского искусства, советского творчества, рожденного Великой пролетарской революцией. В самом деле, портфель работ наших критиков о советской музыке, о ее людях, об их творческой деятельности еще весьма невелик. Наши критики взяли себе за правило писать капитальные труды на узкоспециальные темы. Сплошь и рядом они посвящают все свое время «ученым» теоретическим изысканиям очень ограниченного круга вопросов «давно минувших дней». И все важное и значительное, что делается сегодня нашими композиторами, проходит мимо них. Но история не ждет. Наша великая эпоха выдвигает новые, неотложные задачи строительства советской музыкальной культуры. В деле разрешения этих жизненных актуальнейших задач наша музыкальная критика все еще отстает. И — стыдно сказать — есть еще у нас ученые музыковеды, которые не знают советского музыкального творчества. А между тем в среде советских критиков и историков есть не мало талантливых людей, которые могут и должны идти в ногу с могучим народно-музыкальным движением нашей советской страны.

Задача наших критиков должна состоять в том, чтобы сейчас же по-настоящему включиться в эту живую творческую работу, помочь советским композиторам создавать произведения, достойные нашей великой эпохи. Гигантское движение творчества советских композиторов в Стране Советов наши музыковеды и историки должны сделать достоянием широчайших масс трудящихся.

Моя задача состоит не в том, чтобы «критиковать критиков»; указав на ненормальные явления, которые, к сожалению, имеют еще место в нашем музыковедении, — я, естественно, сам должен включиться в эту работу. Я хочу рассказать в этом очерке об одном из советских композиторов, о его жизни и творчестве.

Николай Павлович Иванов-Радкевич родился в 1904 году в Красноярске — в далекой снежной Сибири. Отец будущего композитора — учитель музыки — занимался сочинением романсов и хоров; им написана была даже опера, которая ставилась в местной гимназии. Музыкальные занятия отца сыграли немаловажную роль в воспитании будущего композитора. Он рано познакомился с некоторыми превосходными образцами классической музыки. Особенно он полюбил Бетховена, в частности его Первую сонату для фортепиано.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Эпилог

А. Лившиц

Творчество Н. Иванова-Радкевича

(К 10-летию творческой работы в Красной армии)

Содержание

(К 10-летию творческой работы
в Красной армии)