ниям и, будучи очень далекой от индивидуализма Бетховена и мысли Вагнера, она создала, наконец, массовый, исключительно богатый и величественный лиризм, знать и любить который должны были бы все революционеры, кому близко подлинно современное и глубоко народное искусство», — Так заканчивает Каби свою апологетическую статью о ватиканском «Христофоре Колумбе» Клоделя-Мийо!

Еще больше изумления вызывает статья Каби (13 декабря 1930 г.) о молодом белоэмигрантском композиторе Игоре Маркевиче, которого он произвел в чин гения. Конкретный анализ художественного творчества белой эмиграции, пропитанного пессимизмом, упадочничеством и мистикой (свидетельствующими о том, что сами белоэмигрантские писатели и художники уже теряют веру в возвращение их былого величия), неопровержимо говорит о полнейшем вырождении белоэмигрантов-писателей, поэтов, художников и композиторов, тогда как Каби возводит 19-летнего белоэмигрантского композитора в гении, не считая даже нужным указать, на каких реальных заслугах Маркевича основывает он свою оценку.

По теории Каби, музыка выхвачена из классовой борьбы, общественных столкновений, «будничной», «серой» жизни и ее социальной «грязи», музыка — «возвышенное», нейтральное и аполитичное искусство.

5

Нужно также вкратце остановиться на той большой, последовательной пропаганде джаза, которая на протяжении ряда лет проводилась т. Каби.

Музыка джаза рассматривается Каби как музыка трудового производственного процесса, машин, фабрик, заводов, как музыка масс, подлинно народная, чуть ли не пролетарская музыка. Советская критика¹ не раз уже останавливалась на этом вопросе и достаточно четко и убедительно вскрыла массовое содержание джаз-музыки. Если в примитивной негритянской культуре и существуют моменты, представляющие собой для нас художественную ценность, то это трудовые негритянские песни и пляски, в которых отражены подневольный труд и стихийное движение борьбы.

Многочисленные статьи Каби на протяжении ряда лет посвящены апологии джаза. Здесь он развивает огромную активность, пользуясь всевозможными поводами лишний раз побеседовать с читателем на эту излюбленную тему: то о гастролях «знаменитых» американских или английских ансамблей джаза в парижских мюзик-холлах, то о постановке оперы-джаз Кшенека («Джонни»), то об использовании джаза в отдельных «художественных» произведениях («Сотворение мира» Мийо), то о выпуске граммофонных пластинок фабрикой «Электрофон» и т. д. и т. п. Каби всегда на своем «посту», защищая джаз от каких бы то ни было «мелкобуржуазных» нападок на него.

В статьях и рецензиях по поводу гастролей знаменитых «художественных» джаз- и танго-ансамблей Каби превозносит их, особенно сильно смакуя эту «музыку будущего».

Эротико-биологическое содержание этой «музыки будущего» ясно для самого Каби, что очень двусмысленно выражено в его рецензиях. Можно только удивляться странным представлениям т. Каби о музыкальной культуре будущего, т. е. культуре социалистической, которая сведена к чисто механической, машинизированной и эротической музыке джаза и танго.

6

1930-м годом оканчивается большая активность Каби, проявленная в области музыки и музыкальной критики. Активность эта, как мы уже убедились, не имела твердой классовой и теоретической основы, а иногда делалась и рупором пропаганды враждебных пролетариату идей и музыкального творчества. В эпоху резкого обострения классовых противоречий, ожесточенной классовой борьбы, переживаемой западным капиталистическим миром, борьбы двух миров, двух культур, двух мировоззрений, несомненно происходит расслоение в рядах буржуазной и особенно мелкобуржуазной художественной интеллигенции Запада и переход лучших ее представителей на сторону рабочего класса. Ряд крупнейших писателей Запада уже прочно связал свою жизнь и творчество с борьбой революционного пролетариата. В области музыки, так же как и в других областях искусства, происходит классовое расслоение художественной интеллигенции. Так, в ряде стран капиталистического мира (Германия, Япония, Чехо-Словакия, Болгария и др.) мы имеем уже сформировавшиеся или находящиеся еще в процессе формирования творческие группы революционных пролетарских композиторов. И в этом процессе классового расслоения художественной интеллигенции с особенной силой выступает руководящая роль коммунистической партии и коммунистической печати в деле прочного закрепления поворота в сторону революционного пролетариата лучшей части художественной интеллигенции, пока еще не примкнувшей к нему окончательно. Эта роль состоит в том, чтобы помочь интеллигенции преодолеть в себе мелкобуржуазные пережитки, отражающиеся в ее мировоззрении в виде пацифизма, прекраснодушия, гуманизма и т. д., помочь ей овладеть коммунистическим мировоззрением, а также переключить свою творческую и общественную деятельность на службу пролетарской социалистической революции. Это возможно сделать не путем отступления и сдачи четких классовых и теоретических позиций, а наоборот, не отступая от них ни на шаг, ведя к ним революционно настроенную интеллигенцию.

Во Франции, так же как и в других капиталистических странах, мы имеем сильное попутническое движение среди художников, особенно среди писателей. Мы имеем это движение — правда, менее значительное — и среди музыкантов, и, в частности, среди композиторов. Основная задача художественного отдела «Юманите» — возглавить это движение, руководить им и направить его на рельсы пролетарской идеологии, пролетарского творчества, пролетарской культуры. Из изложенного однако видно, что «критическая» деятельность Робера Каби в свое время мешала выполнить эту задачу.

7

Мы разобрали теоретические позиции музыкального критика Робера Каби в отношении современной упадочной буржуазной западной музыки, на основе которых он развертывал свою музыкально-критическую работу. В нашей статье

_________

¹ См. напр. статью М. Горького «Музыка толстых».

однако остался незатронутым целый ряд важных вопросов. Таков напр. вопрос о музыкальном фольклоре, которому посвящены многочисленные статьи Каби, в которых он подменяет фольклором постановку вопроса о пролетарской музыке. Тщательно ознакомившись с музыкальными статьями и заметками на протяжении пяти лет (в 1931 г. напечатаны были лишь немногие незначительные статьи), мы не нашли ни одной статьи Каби, посвященной проблеме пролетарской музыки. Не могли мы остановиться и на конкретной критике разбираемых Каби различных произведений современных буржуазных композиторов Запада, а также на более подробной характеристике «восхитительных гениев» музыкальной современности. Последнее должно явиться предметом специального исследования. Вопросы революционного массового музыкального движения Франции, поднимавшиеся чрезвычайно редко на страницах «Юманите», также не могли быть затронуты в нашей статье, так как для этого почти отсутствовал материал.

Задача настоящей статьи — критика основных вопросов, ставящихся Каби, а также его теоретических установок. Ошибки Каби, выражавшиеся главным образом в переоценке современного искусства буржуазного Запада, являются ошибками, характерными не только для одного Р. Каби, но и для многих других революционных музыкантов Запада, и в частности Германии, — например Эйслера. Поэтому критика по этой лини ошибок Каби должна помочь революционным музыкантам Запада — и самому т. Каби — преодолеть эти остатки буржуазного мировоззрения, идеалистические и механистические ошибки и, на основе марксистско-ленинской теории, бороться за революционное, пролетарское искусство Запада.

Письмо т. Каби (Франция) в редакцию журнала «Советская музыка»

Moscou, 6 juin 1933

Camarades,

J’ai appris avant de repartir pour Paris qu’un des principaux articles de ce numéro est consacré à la critique des articles sur la musique que j’écrivis dans «l’Humanité», quotidien du P. C. Français, de 1928 à 1931.

J’ai pris connaissance seulement des principaux points de l’étude du camarade Gatcheff et je ne puis encore y répondre en détail aujourd’hui. Je puis cependant écrire déjà que j’ai pris un gros intérêt à cette étude et que je la juge très importante. La critique musicale marxiste est encore neuve en France et au moment où s’élaborent les théories de la musique révolutionnaire, la critique, et la critique de la critique, ont de grandes tâches à remplir.

Je regrette de ne pouvoir rester plus longtemps parmi les camarades compositeurs de Moscou qui, dans une atmosphère si saine, travaillent passionnément à la recherche de la vérité dans l’art et à la création de ce qu’ils appellent le «réalisme socialiste». Mais la liaison ne sera pas rompue, bien au contraire. De Paris nous prendrons part à la discussion, ensemble nous nous efforcerons de déterminer toujours plus solidement les bases de la musique prolétarienne.

Déjà une organisation de la musique révolutionnaire existe à Paris, et depuis deux ans notre critique de la musique se guide sur la théorie du matérialisme dialectique. Si elle n’a pas eu l’occasion de s’exprimer dans «L’Humanité», les progrès faits n’en existent pas moins et nous sommes plusieurs à Paris à travailler pratiquement pour la musique prolétarienne autant que compositeurs.

Et comme la «Musique soviétique» me l’a proposé, je répondrai d’une façon plus détaillée aux critiques si intéressantes du camarade Gatcheff dans le prochain numéro.

Bien fraternellement R. CABY

Москва, 6 июня 1933.

Товарищи.

Перед отъездом в Париж я узнал, что одна в статей этого номера посвящена критике моих статей о музыке, помещенных в «Юманите», органе французской компартии, в 1928–1931 гг.

Я ознакомился лишь с основными моментами статьи т. Гачева и сейчас еще не могу дать на нее подробный ответ. Тем не менее, могу сказать, что я весьма заинтересовался этой статьей и считаю ее очень важной. Марксистская музыкальная критика — еще новое дело во Франции, и в тот момент, когда вырабатывается теория революцииной музыки, перед критикой и критикой критики стоят большие задачи.

К сожалению, у меня нет возможности дальше оставаться среди московских композиторов, работающих в такой здоровой атмосфере, с таким энтузиазмом над поисками подлинного искуссства социалистического реализма. Но связь между нами не нарушится. Наоборот, будучи в Париже, мы примем участие в дискуссии, будем стараться совместными усилиями способствовать все более и более прочному закладыванию основ пролетарской музыки.

В Париже существует уже одна революционнная музыкальная организация; вот уже два года, как наша музыкальная критика руководствуется теорией диалектического материализма. И если до сих дор еще не удалось найти отражения на страницах печатных органов, то известные результаты тем не менее существуют.

В следующем № «Советской музыки» я дам — по предложению редакции — более подробный ответ на столь интересные критические замечания т. Гачева.

С тов. приветом Р. КАБИ

Новые книги по музыке, вышедшие за границей (январь-март)

Немецкие книги

Arlberg, Hjalmar. Bel canto. Der lückenlose Weg zur altitalienischen Gesangstechnik. Ein Wegweiser für Lernende, Lehrende u. Dirigenten. 45 S. Leipzig, Breitkopf & Härtel, 1.20 M.

(Альберг. Бель канто. Безошибочный путь к старой итальянской технике. Руководство для учащихся, преподавателй и дирижеров.)

Böhme, E. W. Musik und Musiker im Roman um 1930. Ein Rundfunkvortrag. Greisswald, Bamberg, 1 M.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

5

6

7

Письмо т. Каби (Франция) в редакцию журнала «Советская музыка»

Новые книги по музыке, вышедшие за границей (январь-март)

Немецкие книги

Содержание