Выпуск № 8 (49) | 1937 - страница 35

Сущность изобретения фонографа заключается в найденном Эдисоном способе печатания на металлическом листке следов вибраций дрожащей пластинки (т. е. мембраны с иглой). Если мембрана пройдет обратно по сделанным ею следам, то вибрация повторится, и, следовательно, повторится звук.

«Я поехал ближайшим поездом в Нью-Йорк, — вспоминает помощник Эдисона — Джонсон¹, — купил материал, и мы приступили к работе. Через 24 часа у нас был в руках маленький поворачивающийся цилиндр с рукояткой и простая мембрана с иглою. Тогда мы обернули листом олова цилиндр и сделали первую фонографическую запись песни „Магу had a little Iamb“². Потом мы обратно насадили цилиндр, желая видеть, что из этого выйдет. Вышло совсем хорошо. Не так, конечно, ясно, как это выходит теперь, но получилась мелодия. То был первый фонограф».

Первым, кто услышал этот фонограф, была редакция нью-йоркского журнала «Scientific American». Сюда, как писали тогда газеты, «явился некто сэр Томас Эдисон и, поставив на стол небольшой аппарат, начал вращать торчащую сбоку его рукоятку». А к вечеру того же дня все население Соединенных Штатов уже знало из вечерних газет и телеграмм об удивительном изобретении Эдисона. Дело происходило в декабре 1877 г.

Спустя три месяца фонограф демонстрировался уже в Европе. Этот день (23 марта 1878 г.) Парижская Академия наук отметила торжественным заседанием. Среди собравшихся был и член Академии, крупный ученый Г. Бульо.

Вот как описывал это заседание один из тогдашних научных французских журналов:

«Наконец, фонограф в Париже! Мы его видели, слышали, исследовали сами собственными органами чувств. Вот как происходило дело. Когда собравшаяся на сеанс многочисленная публика расселась по местам и успокоилась, демонстратор поставил на стоявший посреди зала небольшой столик аппарат Эдисона и снял скрывавший его от зрителей футляр. Затем, взявшись за рукоятку аппарата, он начал ее медленно поворачивать, и из машинки послышалась обращенная к публике живая человеческая речь: — Фонограф свидетельствует свое почтение Академии наук!

При этом слово „фонограф“ было произнесено с особенной отчетливостью.

Здесь демонстратор нагнулся к аппарату и произнес фразу: „Господин фонограф, говорите ли вы по-французски?“ — И аппарат повторил эту фразу с математической точностью, сохранив тембр, интонацию, все мельчайшие оттенки произнесенной фразы.

Демонстратор произнес еще несколько фраз, и все они были повторены фонографом с изумительной точностью. Раздалось громкое браво. Энтузиазм был всеобщий. Лица всех присутствовавших выражали восторг, удивление, радость; все наперерыв стремились к чудес-

_________

¹Из доклада Эдуарда Джонсона об истории фонографов, сделанного им на заседании союза американских фабрикантов. Доклад опубликован в журнале «The Electrical World», 22/II 1890 г.
²«У Мэри есть маленький ягненок».

ной машине и осаждали ее множеством фраз, которые она повторяла, совершенно отчетливо, по нескольку раз».

Общественного восхищения не разделил только Бульо. По свидетельству очевидцев, в тот момент произошло следующее:

«Среди всеобщего удивления, ликования и радости внезапно, как сумасшедший, сорвался с своего места академик Бульо. С перекошенным от злости лицом, задыхаясь от бешенства, бросился он на представителя Эдисона, схватил его за горло, стал душить и исступленно, дико заорал: „Несчастный, мы не дадим себя одурачить чревовещателю“.

Так принимали и «признавали» в Европе первую в мире говорящую машину.

Бульо долго не мог успокоиться после инцидента. Но даже и он, по-видимому, сообразил, что это — крупнейшее изобретение. На одном из следующих заседаний Академии он только выискивал недостатки аппарата.

— Нельзя допустить, — доказывал Бульо, — чтобы низкий металл мог заменить благородный аппарат человеческой речи. Фонограф является лишь акустической иллюзией...

Надо сказать, что Бульо был не одинок в своем недоверии к «механическому чревовещателю» Эдисона. Первое сообщение о фонографе в русской прессе было подано фельетоном. Газета «Северный вестник» (№ 33 за 1878 г.), напечатавшая этот фельетон, воздержалась тогда от всякой оценки нового изобретения.

Любопытно отметить, что и фирмы, торговавшие первыми фонографами, также своеобразно поняли основное назначение этого аппарата. В своих рекламах они рекомендовали его приобретать главным образом обладателям... большой собственности! Они доказывали, что фонограф должен быть непременно у каждого... завещателя наследства.

«Завещатель высказывает в фонограф свою предсмертную волю, и наследники не нуждаются ни в каких нотариальных актах, они застрахованы от всяких посягательств на их собственность, от всяких подделок и подлогов, потому что стоит им пригласить свидетелей, знавших покойного, и они услышат его волю, выраженную его голосом, его собственными словами».

В этом объяснении нашла яркое выражение вся стяжательская «философия» мелких лавочников буржуазной Европы. Другого применения фонографа они, по-видимому, и не мыслили.

Только в самом конце XIX в. было осознано огромное значение фонографа. Печать стала захлебываться в славословиях изобретению Эдисона. Аппарат беспрерывно совершенствовали и конструировали новые, ему подобные. Получили распространение фонографы с часовым заводом и с электромотором, с рупором самой различной формы, с резиновыми трубками, которые непосредственно надеваются на уши, и т. д. Эдисон в своих последних моделях фонографа из-за малой громкости звучания остановился на резиновых трубках. Вообще же этот гениальный изобретатель полтора десятка лет беспрерывно вносил самые различные изменения и усовершенствования в свое любимое изобретение.

— Я изобрел много машин, — сказал он однажды своим друзьям, — но это, — и он с нежностью положил руку на фонограф, — мое пос-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание