Выпуск № 8 (49) | 1937 - страница 38

потребителя и вскоре, говоря современным языком, была «снята с производства».

Уже к концу первого десятилетия было ясно — мировая граммофонная промышленность остановилась в своем техническом развитии. Что же касается пластинок, то техника их записи, по существу, оставалась такой же, какой была при Берлинере. Экономически это означало, что никакая новая модель граммофона и никакая новая пластинка, несмотря на резкое снижение цен, не могла вызывать большого интереса у потребителя.

Уже в каталогах 1906 г. американская фирма «Колумбия» должна была стыдливо признаваться: «Мы не задались целью записывать „звезд“. То, что блистает на сцене, иногда тускнеет на пластинке».

Публика, еще два-три года назад восторженно принимавшая граммофон, быстро в нем разочаровывалась. Кто виноват в этом — пластинка или сам граммофон? Обанкротившиеся фабриканты склонны были подозревать второе. Прейскуранты тех лет полны «обольстительными» описаниями граммофонов «новой конструкции». Но все эти конструктивные новшества сводились лишь к видоизменению формы трубы и увеличению мощности пружинного завода. Граммофон с четырехбарабанным механизмом, способный за один завод проигрывать 7–8 сторон пластинок, считался верхом технического совершенства.

Непомерно увеличивались размеры ящика, улучшались сорта его дерева, прибавлялись различные инкрустации, а на тонарм громоздились трубы одна грандиознее другой. «Неуловимую» чистоту звука пытались компенсировать увеличением силы звука. Одна немецкая граммофонная фирма в своем стремлении поразить воображение и слух покупателя дошла до того, что выпустила «триплофон» — тройной граммофон. У триплофона была одна «сверхмощная» пружина и три рупора с тремя одновременно вращающимися дисками (они были насажены на ось параллельно). Триплофон ревел, как протодьякон. Губернаторские дочки потели в кадрили под «триплофон». Календарь показывал 1907 год.

Невежественные в технике и музыке торговцы искали таких же покупателей. Граммофонные магазины всех стран начали продавать так называемые коленчатые отростки, на которые насаживались рупоры. Граммофон оказывался обвешанным пятью рупорами, а наивные слушатели, вопреки закону о восприятии силы звука, тщетно ждали пятикратного увеличения мощности.

Выпускались рупоры различных размеров и форм — в виде лилий, колокольчика, лотоса и прочих представителей флоры. Возникали даже производства по изготовлению всевозможных футляров для рупоров. Дрезденская фирма «Феликс» выпустила граммофон под названием «флорафон». Этот флорафон внешне представлял собою не что иное, как огромную вазу с искусственными цветами, в которых был скрыт рупор.

Но все эти ухищрения были напрасны. Акустические свойства граммофона по-прежнему нисколько не улучшались. Наивно было улучшать звучание граммофона за счет увеличения рупора. Ведь с усилением звукоотдачи одновременно усиливались и все искажения.

Совсем смешной выглядела попытка устроить концерт, в котором участвовало бы несколько граммофонов. Такой концерт, между прочим, был организован в 1909 г. в берлинском «Бетховенском зале».

Играл «оркестр» из четырех триплофонов, т. е. 12 пластинок через 12 рупоров. Диски одновременно вращались электродвигателем. Несмотря на видимое совершенство движущего механизма, из-за разницы веса мембран, тонарма и других причин произошло неизбежное несовпадение звучания. Вместо музыки посетители этого единственного в своем роде «концерта» услышали только оглушительный рев. Это была лебединая песнь «купеческого» граммофона.

У граммофона, как видим, есть своя биография. Эту биографию имеет и каждая из его деталей. Вот, например, — мембрана. Мембрана — сердце граммофона. Что представляет собой это «сердце»? — Звуковую коробку, в которую вставлена слюдяная или фольговая пластинка (так называемая диафрагма). К этой диафрагме прикреплен рычажок, оканчивающийся иглодержателем. Игла при скольжении по пластинке колеблется. Колебания передаются диафрагме и затем в виде звуковых волн направляются в подвижную часть рупора — тонарм, откуда следуют уже через сам рупор наружу.

Граммофонная промышленность знает около пятисот видов мембран.

В первое десятилетие наилучшей мембраной считалась американская «Эксибишен» (Exhibition). Первое описание ее было напечатано в 1907 г. в американском журнале «Talking Machines World».

В то время все недостатки звучания граммофона склонны были объяснять только недостатками мембраны. Много усилий было направлено к тому, чтобы улучшить мембрану и вообще открыть секрет полнозвучной естественной передачи.

Дело дошло до того, что посредством мембраны стали изменять тембр записи на пластинку. Для этого к мембране был приделан особый регулятор, благодаря которому можно было произвольно изменять натяжение слюды, а следовательно, и звук самой передачи. Много уделялось внимания и приспособлению для закрепления иглы. Мембрана «Парлофон», например, выпускалась с автоматическим иглодержателем.

В 1910 г. владелец музыкального предприятия в России И. Мюллер запатентовал и выпустил в продажу мембрану собственной системы («Симфония — Экстра»). Мембрана Мюллера имела трехслюдную вибрационную пластинку, в то время как у обычных мембран вибрационная пластинка одинарна.

Другой русский изобретатель И. Анненков в 1911 г. запатентовал оригинальную мембрану, названную им «Аннофон». Эта мембрана — без иголки. Ее заменяет тонкая стальная проволока, намотанная на катушку и спрятанная внутри. По мере стачивания проволоки специальный рычажок выдвигает ее наружу.

Все эти и им подобные мембраны по разным причинам не получили распространения. Достоинства мембраны определялись не этими техническими ухищрениями. Нужна была мембрана, воспроизводящая тот диапазон звуковых частот, в котором записана сама пластинка. У самой лучшей мембраны частотная характеристика мембраны должна быть выше частотной характеристики пластинки. В действительности же этого не было.

Не было и громкой звукоотдачи. В обычной мембране волны проходят по одной стороне диафрагмы. Когда же удалось направить их

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание