МУЗЫКАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ

Вл. Архангельский

Со своим роялем в концертную поездку

Хороший инструмент на концертной эстраде — одно из основных условий успешной пропаганды музыки среди широких масс¹. Но, к сожалению, значительная часть клубов (а колхозные клубы — почти все) не имеет собственных инструментов. В клубах городских и обслуживающих промышленные предприятия, если и имеются инструменты — то это по большей части или древние, совершенно разбитые Беккеры, Мюльбахи и т. д. (в небольших городах нет даже мастеров по ремонту роялей и пианино!), или пианино Музтреста, качество которых все еще остается совершенно неудовлетворительным, особенно для концертной работы.

Правда, Музтрест выпустил недавно несколько роялей довольно хорошего качества, которыми он демонстрирует свои достижения. Но массовая (если можно ее назвать массовой) продукция его все еще очень слаба. И в результате качество музыкальных инструментов в большинстве наших клубов остается совершенно неудовлетворительным — с точки зрения концертного исполнения.

Я вспоминаю, как осенью 1931 г. я играл в Ташкенте. По окончании моих гастролей ко мне обратились студенческие организации с просьбой сыграть для студентов национального университета. Я согласился. За час до концерта я пришел в студенческий клуб, чтобы немного ознакомиться с инструментом. Но увы, картина была печальная: педаль не действовала (вернее, она все время действовала), демферы не опускались. Вместо репетиции пришлось заняться ремонтом. Я кое-как наладил педаль, и концерт не был сорван.

Это — далеко не единичный случай в моей концертной практике. В Пугачевске треснувшая дека сопровождала дребезжанием каждый удар басовых нот. В Сызрани в гортеатре был рояль, но исполнять на нем что-либо было абсолютно невозможно; в Куйбышеве, Днепропетровске, Запорожье, даже Горьком — рояли были годны разве только для сопровождения танцам; во многих пунктах вообще не было инструментов. Во время моей поездки с симфоническим оркестром по Волге в 1934 г. хорошие рояли оказались только в Саратове и Сормове; во всех остальных городах приходилось брать с парохода Бехштейн, который, по моему настоянию, Немфилармония взяла с собой для концертных выступлений.

А какая огромная разница в восприятии аудитории, когда под руками пианиста послушный, точный, поющий рояль, а не разбитый,

_________

¹В настоящей статье я имею в виду пропаганду музыки лишь путем концертных исполнений, не затрагивая вопросов музыкального радиовещания и других форм масовой музыкальной работы.

полный всяких неожиданностей инструмент, с испорченной педалью, с неровным звуком и т. д.!

Мысль о необходимости для пианиста ездить со своим инструментом становилась для меня все более ясной. Я решил поместить мой Стейнвей в автомобиль, поставив его на специальное приспособление, чтобы предохранить от толчков. Гастрольбюро поддержало это мое начинание, и я тронулся в путь.

Действительность превзошла самые смелые ожидания. Каждый клуб, школа, рига, манеж, а иногда просто поляна — стали для меня великолепным концертным залом с чудесным роялем, с чуткой, внимательной аудиторией. Университетская аудитория в Днепропетровске, лагеря под N, Деловой клуб в Запорожье, поляна на острове Хортице, — где в свое время гуляла Запорожская Сечь, а сейчас — излюбленное место отдыха запорожских трудящихся, колхозный театр в Ногайске, санатории в Бердянске, колхозы Компанеевского и Ровнянского районов Одесской области, Обоянский дом соцкультуры, колхозы Моховского, Корсаковского, Верховского, Верхнелюбажского и Фатежского районов Курской области и т. д. и т. д.— вот пункты, где из-за отсутствия хороших роялей до моих приездов ни разу не было сколько-нибудь серьезного концерта.

Мы делали иногда по 100 и больше километров в день, переезжали вброд речки, застревали в пути, ночуя прямо в степи, преодолевали снежные заносы, глинистые, скользкие подъемы, по нескольку часов буксовали в топях и болотах, — и все же ни один из 70 предложенных мне за год концертов не был сорван и даже ни на один мы не опоздали...

Как проходят концерты, какова их внешняя обстановка, как реагирует аудитория на то, что исполнялось нами? В моей программе были достаточно сложные вещи: сонаты Бетховена, этюды и баллады Шопена, песни Шуберта, прелюдии Рахманинова, Чайковский, Римский-Корсаков, произведения советских композиторов.

Второе отделение концертов обычно заполнялось пением или художественным чтением.

Если имелось подходящее помещение, туда вносился рояль и концерт шел обычным порядком. Небольшие клубные залы в селах не вмещали всех желающих; поэтому концерты устраивались в риге, в манеже, куда въезжала машина; рояль оставался на ней, и она служила одновременно «эстрадой». Концерты происходили и на открытом воздухе. В вечернем, чуть влажном воздухе, рояль звучит очень хорошо. Колхозники слушают внимательно, следя за порядком и останавливая нарушающих его. Самый факт приезда квалифицированной бригады — чрезвычайно импонирует. Помню такой случай: концерт уже начинался, — вдруг стук в ворота манежа. Оказывается, пришел единоличник. Его не пускают, шутят: «Разве к единоличникам приедут московские артисты! Это только к нам в колхоз приехали!» «Да я собираюсь подать заявление в колхоз!» — «Ну, пустите его, ребята, но чтобы чувствовал, что такое колхоз...»

На другом концерте вижу знакомое лицо — парня в запыленной куртке. Оказывается, он с товарищем не поленился пройти 8–10 километров, чтобы вторично послушать музыку...

После концерта слушатели обычно долго не расходятся, просят сыграть еще что-нибудь, поют, иногда просят прослушать кого-либо из своей среды.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

МУЗЫКАЛЬНАЯ ЖИЗНЬ

Вл. Архангельский

Со своим роялем в концертную поездку

Содержание