ЗНАМЕНАТЕЛЬНЫЕ ДАТЫ

13/IV
1901 г.

А. Я. Воробьева-Петрова

13 апреля исполнилось 50 лет со дня смерти гениальной русской артистки Анны Яковлевны Воробьевой-Петровой. Она умерла 85 лет, и долгая жизнь ее была жизнью в искусстве, в музыке. Анна Яковлевна была участницей и свидетельницей значительнейших явлений и исторических событий русской музыкальной культуры. Первая исполнительница роли Вани («Иван Сусанин») и непревзойденный Ратмир («Руслан и Людмила»), она была создательницей, основоположницей тех традиций сценического воплощения этих образов, которые живы в русской опере и сегодня. Великий Глинка сам проходил с нею партии своих опер. Он считал, что Воробьева «необыкновенно талантливая артистка». Сцену Вани у монастыря он написал специально для нее, «сообразуясь со средствами и талантом г-жи Воробьевой». Успех «Руслана» был теснейшим образом связан с исполнением ею роли Ратмира. Впоследствии другая замечательная русская певица, Д. М. Леонова, для работы над этой партией приезжала к Воробьевой.

«Ее изумительный по красоте, объему и силе контральтовый голос, ее превосходное владение этим голосом и величайшая выразительность доставили ей очень значительную репутацию в среде петербургского музыкального мира» — так писал о пении Воробьевой-Петровой Стасов.

Ее выступления вызывали восторженную любовь слушателей. Анне Яковлевне почти не приходилось покидать Петербург, но ею гордилась вся страна. В феврале 1841 года, выступая в Москве вместе со своим мужем О. А. Петровым, Анна Яковлевна произвела глубокое впечатление своим искусством. В отчете об этих концертах сообщалось: «...слышала Москва о Петровой; читала ей громкие хвалы в петербургских журналах; верила на слово в талант этой артистки, но не знала, что она в самом деле! ...Восторги, браво и вызовы возрастали crescendo. Прекрасный дуэт из оперы «Жизнь за царя», новый для Москвы и по музыке и по исполнению, увлек в новое наслаждение, и театр загремел, вызывая Петровых».

В следующем концерте (3 февраля) Анна Яковлевна исполняла сцену Ромео из оперы «Монтекки и Капулетти». «Когда Петрова запела: «Моей Джульетты нет. Смерть, смерть! Смерть!», она, кажется, переполнила чувства зрителей; слезы заблистали в глазах их, раздались оглушительные плески и браво... Много, много благодарности гг. Петровым за посещение Москвы. Она, не знавши, уже любила, узнав, оценила вполне. Дорогие гости видели это сами...» И все же сценическая деятельность Воробьевой была тяжелым подневольным трудом. Когда ей было 10 лет, она — тогда ученица театрального училища — в первый раз вышла на сцену; глаза ее были полны слез, а щека пылала от пощечины, отпущенной тяжелой рукой балетмейстера Дидло непокорной ученице. Анна Яковлевна воспитывалась в театральном училище на казенный счет, за что была обязана беспрекословно выполнять любые, самые жестокие требования и капризы дирекции. Прославленная артистка, она получала гроши за свой вдохновенный труд. Любому итальянцу-гастролеру за один выход выплачивался гонорар, равный ее годовому жалованью. Она должна была участвовать не только в операх, но также в водевилях, срочно разучивать новые партии по-русски и по-итальянски, должна была петь ежедневно, не зная отдыха, не считаясь со своим душевным состоянием, здоровьем, силами. В результате певица сорвала голос и вынуждена была покинуть сцену.

Оставив оперу в 1846 году, Анна Яковлевна не теряла связи с любимым искусством. Она помогала своему мужу, замечательному русскому оперному певцу О. А. Петрову, в его творческой работе. В 70-е годы вместе с ним она была частой гостьей у сестры Глинки Л. И. Шестаковой, где собирались представители новой русской школы — молодые кучкисты.

«А. Я., — пишет Стасов, — исполняла иногда трагическую «Колыбельную» песню Мусоргского, его же «Песню раскольницы Марфы» из «Хованщины» и «Сиротку» и оставляла впечатления, истинно незабвенные для всех счастливцев, там бывавших. А Анне Яковлевне шел тогда уже седьмой десяток!» Потрясенный ее исполнением, Мусоргский подарил ей романс «Сиротка» с надписью: «Для гениальной Анны Яковлевны Воробьевой-Петровой, без всяких знаков (на гения не посягай!) — Мусоргский, ему же во сне не снилось, что из этого скромного «Сиротки» создала Анна Яковлевна». Мусоргский посвятил ей также «Песню раскольницы Марфы».

1941
Апрель

Декада таджикского искусства в Москве

«В апреле 1941 г. московские зрители познакомились с музыкальным искусством таджикского народа. Это была десятая из декад национального искусства в Москве... Чудесным мастерам таджикской национальной музыки, созидателям и деятелям самого молодого в стране музыкального театра надо пожелать новых больших успехов в их благородном и возвышенном искусстве, отражающем лучшие стороны творческого гения таджикского народа» — так приветствовал искусство братской республики журнал «Советская музыка» десять лет тому назад.

Таджикский народ — хранитель древней культуры. Стихи Фирдоуси, мелодии песен, танцы жили в народе, передаваясь из поколения в поколение в формах, сохранившихся еще со времен средневековья. И все это богатство не было изучено, собрано, поднято до высот профессионального мастерства — наоборот, искусство подавлялось, как угнетался и caм народ.

После Великой Октябрьской социалистической революции пробуждение творческих сил народа пошло стремительно. В 1931 году была проведена первая олимпиада, а следующее десятилетие было периодом бурного развития и расцвета искусства. За это время была создана Таджикская филармония (в 1938 году), к ее работе привлечены старейшие знатоки таджикского фольклора и талантливая молодежь. Вырос ансамбль песни и танца, был создан Памирский этнографический ансамбль. На основе бытующих инструментов возник оркестр народных инструментов. Показательным для Советского Востока достижением было создание ансамбля рубабисток — женщин, играющих на рубабе, одном из самых старинных народных инструментов. Наконец, залогом новых перспектив расцвета национального искусства был детский ансамбль песни и танца, выступавший на декаде наряду с другими ансамблями.

Все эти коллективы имели в Москве большой успех. Но самым значительным достижением был таджикский музыкальный театр.

Таджикский оперный театр вырос из театра драматического. Актерский коллектив шел от простейших спектаклей с музыкой через постановку «Аршин-мал-алана», «Гюльсары», «Лолы» к сложным оперным представлениям. Исполнению ансамблей и хоров артисты учились на русских и украинских песнях, отрывках из русских классических опер. Так росли кадры исполнителей. Многие из актеров начинали петь, еще не зная музыкальной грамоты, не имея вокальной техники. Но здесь большую помощь талантливому народу оказали русские композиторы, дирижеры, педагоги. Совместно с народными таджикскими мастерами, композиторами-мелодистами, они участвовали в создании сложных форм профессионального искусства.

Композитор С. Баласанян пришел к созданию таджикской оперы не сразу. Сначала он создал музыкальный спектакль «Лола» вместе с композитором С. Урбахом, затем оперу «Восстание Восэ» и, наконец, совместно с молодым таджикским композитором-мелодистом Ш. Бобокалановым, оперу «Кузнец Кова». В основу этих опер легла идея освободительной борьбы народа.

Постепенно создавался и таджикский балет. Танцоры приходили из рядов самодеятельности, из драматического театра и вырастали в коллективе. На декаде артистка драматического театра А. Азимова исполняла одну из ведущих ролей в балете «Ду Гуль», рассказывающем о борьбе с басмачеством. Музыка балета принадлежит А. Ленскому, работавшему в Таджикистане с 1937 года. В основу музыки положены народные таджикские мелодии. Молодые танцоры-балетмейстеры Гафар Валмат-Заде и А. Исламова создали первый таджикский балетный спектакль, используя все богатство и разнообразие форм народного танца.

Все эти произведения были подлинными образцами советского искусства, национального по форме и социалистического по содержанию. Таджикское искусство пленило москвичей своей свежестью, яркостью, талантливостью, богатством. Достижения его, показанные на декаде, были огромны, но еще шире были открывавшиеся перед ним перспективы.

Редактор М. В. КОВАЛЬ

Редакционная коллегия: А. И. АНИСИМОВ, Г. 3. АПРЕСЯН (зам. редактора), Е. А. ГРОШЕВА, И. О. ДУНАЕВСКИЙ, Д. Б. КАБАЛЕВСКИЙ, К. К. САКВА, Д. Д. ШОСТАКОВИЧ

Технический редактор Е. А. Чебышева

Адрес редакции: Москва, 47, 3-я Миусская, 4/6. Тел. Д 1-67-65.

Подписано в печать 19/IV 1951 г. А 00367. Форм. бум. 82X110 ¹/₁₆ д. л. =3,5 бум. л. — 11,48 печ. л. +2 вклейки. Уч. -изд. л. 16. Тир. 9 480 экз. Зак. 486. Госномер 21854. Цена 10 руб.

Типо-литография Музгиза. Москва, Щипок, 18.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ЗНАМЕНАТЕЛЬНЫЕ ДАТЫ

А. Я. Воробьева-Петрова

Декада таджикского искусства в Москве

Содержание