Выпуск № 8 (102) | 1946 - страница 27

образа, свободного от национальной характерности. Танец со змеей выражает негу, томление; избранный тембр солирующего английского рожка в сопровождении арф, фортепиано и смычкового квинтета красочно расцвечивает танец. По замедленности развития «Ориенталия» составляет резкий контраст с безудержным галопом Принца.

Третий танец — картина, изображающая дикарей где-то на острове, — возник позднее, из сценического замысла «ориентальной триады». Пляскам и движениям дикарей нарочито придан первобытный характер. Сделано это, видимо, из желания внести в балет как можно больше яркого, контрастного материала.

В балете не мало старинных танцев. Большое место занимают мазурка и вальс; в них композитор нашел много новых красок и звучаний. Бал во дворце у Принца открывается массовым «Придворным танцем», по стилю и характеру грациозных ритмических движений родственным гавоту. Затем следуют «Пассепье» и «Бурре», исполняемые солистами; наконец, ансамбль балета танцует мазурку.

Мазурке, как и большинству придворных танцев, придана нарочитая резкость, острота мелодико-гармонического выражения, напоминающая о комедийно-ироническом освещении сюжета. В музыке мазурки есть и тонкий лирический эпизод, но общий колорит танца, сценически связанного с выходом Принца и характеристикой гостей, преломлен в юмористических тонах.

Великолепная мысль Прокофьева о создании сказочного балета на тему Золушки воплощена в выразительной и оригинальной симфонической партитуре. Танцовальная стихия балета спаяна с подлинно сценической игрой, с театрально-драматическими средствами выражения. «Золушку» Прокофьева нельзя только «танцовать», ее надо и «сыграть», сыграть мастерски, талантливо и выразительно. Музыка, а не только либретто диктуют танцовально-игровой стиль исполнения балета.

Три акта балета, — композиционно построенные по принципам классической драматургии, — соответствуют завязке «драматического узла», вершине развития действия и финалу, с танцовально-пестрым, развлекательным дивертисментом.

Каждый акт состоит из отдельных, замкнутых номеров, связанных между собой единством развития сюжетной линии и общностью тематического материала (лейтмотивы, музыкальные характеристики, ассоциации). В «Золушке» Прокофьеву удалось счастливо разрешить проблему сочетания танцовальности с драматургическим развитием действия. Каждый номер балета содержит яркий танцовальный эпизод, несущий в себе действенное развитие переживаний или ситуаций.

Каждый акт балета обладает особыми, только ему присущими чертами. I акт дает сопоставление двух начал, — реалистически-бытового и сказочного. Фантастика в нем находится еще вне действия и воспринимается, как нечто чудесное, существующее в мечте. Во II акте оба начала, образуя единый поток чувств и переживаний, даны во взаимном проникновении. Здесь сама героиня становится воплощением чудесного. III акт существенно отличается от первых двух внесением в него экзотически-романтического элемента странствований.

Появление серии развлекательных танцев, по существу, не связанных с сюжетом и не вытекающих из его развития, находит свое объяснение в дивертисментности, присущей финалу, — что уже было отмечено выше.

Музыкальный язык «Золушки», — самобытный, непринужденный и смелый, — в оркестровом изложении становится особенно впечатляющим и искренним. Оркестр Прокофьева усиливает жизненную силу его музыкальных образов.

Нежные напевы флейт в темах Золушки, песня любви у виолончелей, волшебные звуки деревянных, челесты, колокольчиков и треугольников при появлении Золушки во дворце, фантастическая игра ксилофонов, тремоло скрипок, камерный дуэт скрипок на сцене, — так же как и насмешливые характеристики мачехи (басовые инструменты) и многие другие эффектные приемы колорирования, свидетельствуют о несметном богатстве красок и нюансов эффектной партитуры Прокофьева.

«Золушка», как и ряд других сочинений Прокофьева, написанных им за последние годы, — реалистическое произведение, обладающее, в то же время, всеми особенностями и неповторимо-оригинальными чертами стиля композитора. Как в музыкально-драматических сочинениях Прокофьева — «Ромео и Джульетта», «Александр Невский», «Золушка», «Дуэнья», «Война и мир», — так и в камерно-инструментальной музыке последних лет, фортепианных сонатах №№ 7 и 8, в квартете № 2 и других произведениях, несмотря на всё различие их содержания, есть нечто общее, заключающееся в глубокой идейности замысла, в стремлении к поэтическому воплощению темы, к лирическому высказыванию, к обобщению образов. Там, где в кругу этих произведений Прокофьева встречается комическое, шуточное, — оно зачастую направлено на изобличение отрицательных сторон жизни и является средством раскрытия определенного типа образов. Прокофьевский гротеск переродился в юмор и сатиру; первое же место в его творчестве заняло возвышенное, благородное и поэтическое.

Музыка «Золушки» послужила превосходным материалом для осуществления яркого синтетического спектакля, поражающего богатством и слитностью музыкального звучания с танцевальными движениями и живописностью образов. Партитура «Золушки» — замечательный вклад в русскую балетную музыку.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Содержание