финала в балладе As-dur, и замедленность темпа в финале баллады g-moll, и — очевидно сознательное — игнорирование романтической импровизационности в экспозиции баллады f-moll, и несколько расслабленная трактовка героического и волевого этюда а -moll (ор. 25), и заметная скупость педализации — этой неотъемлемой колоритной стороны фортепианных произведений романтиков. Передавая со всей силой, присущей крупному художнику, большие мысли шопеновских произведений, Гинзбург, однако, недостаточно ярко вскрывает глубокие, проникновенные чувства этого несравненного поэта. В тех же случаях, когда в его интерпретацию Шопена врывается струя теплой эмоциональности и страстности — как например, в его замечательном исполнении полонеза As-dur, исполнительство Гинзбурга приобретает черты подлинно высокого пафоса.

Стихийная, необузданная страстность, демонизм и артистичность листовского стиля не укладываются в сдержанно-строгий исполнительский стиль Гинзбурга. Однако, в противоречивом и многогранном творчестве Листа Гинзбург находит иные, близкие себе стороны: философскую сосредоточенность мысли, благородную тонкость созерцания. Гинзбурга увлекает Лист — мастер пианизма, Лист — транскриптор и виртуоз; и в этой области замечательный пианистический аппарат Гинзбурга не знает уже никаких трудностей и преград. И если, с одной стороны, к числу глубоко и содержательно интерпретируемых Гинзбургом произведений Листа можно отнести суровую «Пляску смерти» (с оркестром), то, с другой стороны, рапсодии (№ 6, 2 и др.), транскрипции этюдов Паганини, некоторые оперные транскрипции показывают Гинзбурга как тонкого и блестящего виртуоза. В этих произведениях безупречность вкуса, артистическая строгость выступают у Гинзбурга особенно выпукло и наглядно.

Очень тонко и стилистически выдержанно исполняет Гинзбург так называемых «старых мастеров» — Рамо (в обработках Годовского), Скарлатти и др.

Одно из его наиболее слабых мест — произведения Шумана (мало исполняемые Гинзбургом) и, конечно, совершенно чуждые его исполнительскому облику произведения Скрябина.

Гинзбург принадлежит к типу артистов, серьезно относящихся к своему искусству, непрерывно растущих, совершенствующихся и углубляющих свое дарование.

За последние годы в искусстве Гинзбурга появились новые тенденции. Не случайно то выдающееся, эмоционально-взволнованное, горячее исполнение b-moll'ного концерта Чайковского, в котором Гинзбург раскрывает всю полноту заложенных в его натуре и еще не выявленных исполнительских возможностей. Гинзбург несомненно имеет все данные для обогащения и расширения своего художественного credo, для превращения своего исполнительского искусства в подлинно-действенное, активное искусство. И, может быть, искреннее увлечение творчеством советских композиторов, замечающееся за последнее время у Гинзбурга, поможет этому большому художнику осознать и прочувствовать новые пути своего исполнительства. В этом мы от всей души желаем ему достижений и успехов.

Музыкальная жизнь

В Московском союзе советских композиторов

25 марта в Московском союзе советских композиторов состоялось прослушивание оперы «Дрыгва» («Трясина») молодого белорусского композитора Богатырева (в авторском исполнении на фортепиано). Опера написана по одноименному роману Якуба Коласа, на сюжет из эпохи гражданской войны в Белоруссии.

Опера «Дрыгва» в целом признана несомненно, удачной работой композитора. Высказывавшимися (в обсуждении участвовали тт. Поляновский, Чемберджи, Виноградов и др.) были отмечены частные ее недостатки: некоторое однообразие фактуры и гармонического языка, отсутствие должной полифонической разработки, неудачное — в смысле сценичности — либретто.

1 апреля состоялось творческое собрание, посвященное просмотру новинок скрипичной литературы, при участии профессора-орденоносца Д. Ойстраха и пианиста В. Топилина. В программу концерта вошли «Баллада» 3. Компанейца, «Импровизация» и «Скерцино» Н. Ракова и концерт для скрипки К. Корчмарева.

29 марта Московский союз советских композиторов провел совещание по вопросам хорового репертуара.

В концертной части вечера Государственный хор СССР под управлением Н. М. Данилина исполнил a capella песни советских композиторов: «Раздольную» Книппера (из оперы «Мария»), «Песню о Ворошилове» Компанейца, «Конармейскую» и «Если завтра война» Покрасс, «Гибель Чапаева» Соловьева-Седого и несколько народных песен (русских, белорусских, чувашских и песню крымских татар) в обработках Белого, Белкина, Василенко, Егорова, Коваля и Копосова.

В обсуждении приняли участие тт. Данилин, Белый, Богословский, Васильев-Буглай, Кауфман, Компанеец, Кочетов, Мурадели, Новиков, Потоцкий, Сапожников и Чемберджи.

Н. М. Данилин подчеркнул ненормальность создавшегося положения, при котором одному и тому же хоровому коллективу приходится петь и a capella и с оркестровым сопровождением. Ненормальность работы Государственного хора заключается — по указанию т. Данилина — также и в том, что ему приходится затрачивать много времени и сил на разучивание сложных произведений, которые в конце концов исполняются лишь по одному разу (оратория Юдина, кантата Гедике и др.).

В. А. Белый указывает на колоссальное значение существования образцового хора a capella в нашей стране, — и с точки зрения поднятия на большую высоту массовой хоровой культуры, и как мощного стимула работы композиторов в области создания хоровых произведений. Тов. Белый считает желательным организацию при Союзе композиторов специальной хоровой секции.

Государственному хору — говорит т. Белый — необходимо включить в свой репертуар ряд ценных произведений советской хоровой литературы — кантаты

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Музыкальная жизнь

Содержание