Выпуск № 3 (3) | 1933 - страница 68

Во всяком искусстве нужны н журналисты, и писатели. Оба эти рода творчества имеют право на существование, а в такие напряженные эпохи, как наша, художественная журналистика приобретает сугубо-жизненное значение. Но не всем дано с исключительной быстротой и яркостью отзываться на злободневные темы. А все это — предпосылка подлинно талантливой журналистики.

Как из биографий великих людей, так и из собственного опыта, мы знаем, что глубоко запавшие впечатления могут иной раз отразиться в творчестве лишь немало времени спустя — им надо «отстояться». То, что мы в данную минуту оформляем, является зачастую лишь заключительной стадией давно зревшего творческого процесса.

Это отнюдь не значит, что художник должен стоять в стороне от жизни. Напротив, он должен быть крепко с нею связан.

После революции, перед композитором естественно встал вопрос о внутренней перестройке. Но мы, музыканты, знаем, что для перестройки арфы — и - то нужно время. Тем более это применимо к такому сложному и тонкому механизму как творчество.

Подлинная художественная «надстройка» — это не возведенный наспех над старым зданием этаж, а живое растение, органически выросшее из вскормившей его почвы; но у нас все еще. недостаточно учитывают особенности творческого процесса вообще, а, музыкально го— в частности, и это ведет, порой, к печальным недоразумениям.

Ведь надо помнить, что перестройка — это длительный внутренний процесс, творчество же — постоянная органическая потребность художника; это как бы его язык — и обрекать его даже на временное молчание или требовать, чтобы он тотчас заговорил совершенно новым для него языком, — значит убивать самый нерв творчества. И композитор, который своими сочинениями, хотя бы и не «актуальными»,¹ может доставить здоровый отдых трудящимся и тем поднять их жизненную энергию и дать новые силы и бодрость для работы, вправе сказать, что и он внес посильную долю в великое дело строительства социализма.

Очень полезно было бы организовать подлинное сближение советской аудитории с композиторами путем постепенного вскрытия и разъяснения широким массам особенностей творческого процесса вообще, и музыкального — в частности. Сколько нареканий, недоверия и непонимания может быть изжито во взаимоотношениях автора и его аудитории и сколько плодотворных сил освободится у композитора, когда его творчество явится радостной, полноценной работой, проникнутой горячей, искренней и доверчивой готовностью дать трудящимся все самое лучшее, что в нем заложено.

И тогда — быть может, даже скорее, чем думаем — мы дождемся подлинно крупного, достойного нашей эпохи и созвучного ей произведения.

Ю. Шапорин

Мои мысли о годовщине 23 апреля

Оглядываясь назад, начинаешь лучше понимать, больше ценить акт научно-исторического предвидения, каким явилось постановление ЦК ВКП(б) от 23 апреля 1932 г.

Это постановление, положив конец существованию РАПМ, тем самым сохранило полную жизненность лозунгу борьбы за пролетарскую музыкальную культуру.

Весь ход развития РАПМ накануне этого постановления и, особенно, та внутренняя борьба, которая развернулась в Ленинградской ассоциации пролетарских музыкантов, показывают, что внутри самой РАПМ, вследствие ее замкнутости и оторванности от остальной музыкальной среды, назревал процесс разложения.

Постановление партии, опередив таким образом, в известном смысле, назревающие события и овладев историчёски-необходимым процессом, направило его по пути организации Союзов советских композиторов, в которых творческая активность, не стесняемая никакими формальными догматами и не притупляемая групповым фанатизмом, концентрируется на основных проблемах советского музыкального искусства при помощи подлинно-принципиальной критики, осуществляемой в товарищеской творческой среде.

Истекший год показал, что от ограничительных творческих установок РАПМ пострадали, прежде всего и больше всего, сами композиторы РАПМ... Пути творческого догматизма в чрезвычайной степени сковывали их собственные силы, и не так-то легко им от них избавиться.

¹ Подразумеваем под этим отображение современных сложных социально-политических проблем.

В чем была главная порочность творческих установок РАПМ?

Прежде всего в том, что, вообразив массовую песню единственным или, во всяком случае, обязательным путем выработки пролетарского творческого метода, рапмовцы увлекались этим своим открытием до самозабвения и, незаметно для себя, РАПМ «завязла» в проблеме массовой песни. Отсюда, уже как следствие, явилось неумение ставить и резрешать проблемы инструментальной и, особенно, симфонической музыки.

Все эти замечания, разумеется, вовсе не означают, что в творческих установках РАПМ, ничего не было хорошего. Никто, например, не может отрицать, что при всей ограниченности, узости круга композиторов прошлого, пользовавшихся ; вниманием РАПМ, ориентировка внутри этого узкого круга на творчество Мусоргского и Бетховена была правильной.

Однако всякое правильное положение, при попытке превратить его в некую вечную истину, становится ошибочным. «Познание человека не есть... прямая линия, а кривая линия, бесконечно приближающаяся к ряду кругов, к спирали. Любой отрывок, обломок, кусрчек этой кривой линии может быть превращен (односторонне превращен) в самостоятельную, целую, прямую линию, которая (если за деревьями не видеть леса) ведет тогда в болото»...¹ Между тем РАПМ именно превращала всякое свое положение в абсолют и тем самым пресекала возможность дальнейшего развития.

Особенно губительным было принятие рапмовских догм учреждениями, в той или иной мере подверженными влиянию РАПМ.

Музгиз, в свое время почти целиком принимавший все установки РАПМ и подкреплявший это соответствующим подбором редакционного аппарата, до сих пор еще не сделал всех необходимых выводов из постановления ЦК партии, оставив в сущности свой редакционный аппарат почти что в прежнем составе или, во всяком случае, с прежней ориентацией.

Вспоминая и пытаясь осмыслить, глубже понять ошибки РАПМ — их причины и следствия, — хочется думать, что они до конца будут осознаны всеми бывшими рапмовцами и никогда не повторятся вновь в нашей общественно-музыкальной практике.

В. Вопошинов.

Творческая атмосфера и композитор

Начиная с 1930 г., я работал в РАПМ, работал достаточно активно и совершенно естественно, что к годовщине постановления ЦК я особенно четко должен выявить свои позиции.

Я не сразу понял смысл этого постановления, и для его осознания потребовалось некоторое время. К моменту постановления я как раз закончил свой переход на 100%-ные рапмовские позиции.

Отсюда — непонимание постановления ЦК, отсюда — выступление против т. Иохельсона, когда последний совместно с группой коммунистов начал критику позиций РАПМ.

Сейчас все это рисуется мне в совершенно ином свете.

Мое отношение к ССК и неправильному тезису пролетарских организаций «союзник или враг» достаточно ясно определяется той работой, которую я веду в ССК.

Только теперь я начинаю понимать, насколько связывала мое творчество РАПМ.

Достаточно привести тот факт, что наиболее удачные (по моему мнению, конечно) песни написаны мною втечение этой зимы. Я имею в виду самодеятельную «Уральскую Комсомольскую» и пионерскую «Первомайскую».

В предыдущие годы, годы моего рапмовства, когда я в основном работал над песней — получалось хуже. Причину этого я вижу в том, что РАПМ подавляла творческую инициативу, стремясь подгонять все под несколько готовых мерок.

Но совершенно возмутительно было отношение РАПМ к инструментальному творчеству, которое почти до сам.ых последних дней существования РАПМ всегда встречало безразличное и индиферентное отношение. Для меня несомненна громадная польза для композитора работы над массовой песней, в особенности для композитора, имеющего склонность к эстетическим вычурностям. Но ведь РАПМ свела, в сущности, все творческие возможности — к этому жанру. Результатом созданной РАПМ атмосферы было между прочим снятие мною с исполнения и печати моего квартета.

Аналогичная же история произошла с моим концертом для органа и скрипки, который «благодаря» РАПМ так и не увидел

¹ Ленин. «К вопросу о диалектике» Лен. Сб. XII, стp. 326.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Мои мысли о годовщине 23 апреля

Творческая атмосфера и композитор

Содержание