КОНЦЕРТНАЯ ЭСТРАДА

Праздник симфонической музыки

(Первый концерт Гос. симфонического оркестра под упр. Э. Клейбера)

5 октября в Большом зале Консерватории состоялось открытие музыкального сезона Госфилармонии. Этот вечер симфонической музыки, прошедший с огромным подъемом и успехом у широкой аудитории, до отказа заполнившей Большой зал, представляет двойной интерес: как первый концерт широко задуманного Бетховенского цикла под управлением одного из крупнейших современных дирижеров — Эриха Клейбера — и как первое выступление организованного в этом году большого Государственного симфонического оркестра СССР (в составе 130 квалифицированных исполнит елей-инструменталистов).

Превосходная идея создания такого могучего симфонического коллектива, мыслимая в буржуазных странах только лишь как «идея», — получила у нас, в Советской стране — свое жизненное реальное воплощение. И это лишний раз свидетельствует о том блестящем — невиданном по своей силе и размаху — расцвете искусств в СССР, живыми свидетелями которого мы являемся.

У нас немало хороших симфонических коллективов: оркестры ГАБТ, Ленинградского ГОТОВ им. тов. Кирова, оркестры Всесоюзного радиокомитета или Ленфилармонии и др. могут смело соревноваться с лучшими западноевропейскими оркестрами — об этом весьма убедительно говорят отзывы гастролировавших в СССР крупных иностранных дирижеров. Но, конечно, вновь созданный большой симфонический оркестр Союза ССР является новой, высшей, ступенью в деле развития советского музыкального искусства. Это не «парадный» оркестр, поражающий своей величиной. Это — прежде всего совершенный, дисциплинированный и точный симфонический коллектив подлинных артистов-музукантов. Такой оркестр мог быть создан только при наличии широкой и прочной базы инструментального искусства, только при наличии постоянного и серьезного внимания к вопросам советского искусства со стороны партии и правительства, только в условиях подлинной любви нашей массовой аудитории к симфонической музыке.

Уже после первого выступления, когда отзвучал могучий финал Героической симфонии Бетховена, — каждый из слушателей мог сказать: «да, мы вправе гордиться таким оркестром!»

Очень удачна сама мысль начать сезон бетховенским циклом. Творчество Бетховена явтяется величайшей вершиной симфонического искусства прошлого. Титаническая сила, могучий размах его идей и образов, напряженный драматизм их развития в простых, ясных и вместе с тем философски глубоких формах симфонической музыки, его величие подлинной народности, его страстный оптимизм и неуклонная борьба за высокие гуманистические идеалы будущего человечества — все это, естественно, делает творчество великого симфониста чрезвычайно близким, дорогим нашей эпохе. Советская аудитория любит и чтит Бетховена, хорошо понимает и ценит его лучшие произведения.

Бетховена у пас играют очень часто, но — нужно прямо сказать — далеко не всегда умеют раскрыть подлинный смысл большого героического стиля этого мастера.

Эрих Клейбер, начав бетховенский цикл, взял на себя ответственную и почетную задачу. В своем первом концерте он с этой задачей справился блестяще, раскрыв с огромной убеждающей силой — могучий творческий облик Бетховена.

Клейбер — не только замечательный мастер — дирижер. Он — прежде всего глубокий музыкант большой культуры, воспитанный на лучших образцах классического наследия музыкального искусства. Это — один из немногих современных западных мастеров, сохранивших свежую творческую энергию, большой идейно-эмоциональный диапазон, страстный, огненный темперамент. Чувство прекрасного для Клейбера органически связано с чувством строгой простоты, глубокой ясности и стройности раскрываемой художественно-музыкальной концепции. Именно эти редкие для современного западного художника качества — позволяют Клейберу так проникновенно интерпретировать лучшие образцы музыкального искусства.

Как мастер-исполнитель Эрих Клейбер является убежденным продолжателем великих традиций Артура Никиша: большой и единый план целого при тщательнейшей продуманной обработке деталей — такова характернейшая черта исполнительской композиции клейберовского искусства.

Мастерство Клейбера и в могучих нарастающих ярких оркестровых звучаниях, и в тончайших нюансах «мелких штрихов» проявляется в равной мере свободно, сильно и точно.

Пластический жест Клейбера — прост и выразителен — без тени манерности или сентиментальных преувеличений. В его скупых, временами лаконичных движениях сконцентрирована огромная волевая творческая энергия.

Композиция его программ строго обдумана и всегда убедительна своей логикой внутреннего контраста. Такова и программа первого концерта из бетховенского цикла, в которую вошли две симфонии: первая (в C-dur, ор. 21; сочинена в 1800 г.), и третья — Героическая (в Es-dur, ор. 55; соч. в 1804 г.).

Третья симфония — по существу первое крупное оркестровое сочинение Бетховена, в котором созрел и окреп его монументальный героический стиль, в котором титаническая мощь жизнеутверждающих философских идей Бетховена засверкала с невиданной дотоле силой, яркостью, целеустремленностью. После «камерной» — по существу — первой симфонии, с ее простодушной «моцартовской» первой частью (Allegro con brio), мечтательно-философской созерцательностью второй (Andante cantabile con moto), изящным, полным юмора Менуэтом (Allegro molto е vivace) и живым искрящимся финалом (Allegro molto е vivace) — грандиозная 3-я симфония прозвучала как большой драматический гимн героике, исполненный могучего пафоса борьбы, стихийной всесокрушающей силы и страстности.

Этим контрастом Клейбер прекрасно оттенил многообразие творческой натуры великого симфониста, его глубокий внутренний оптимизм.

В прошлом сезоне мы слышали эту же симфонию в исполнении знаменитого Клемперера. Это была вполне зрелая, продуманная и — если хотите — мудрая интерпретация. Но в этой клемпереровской мудрости каждый внимательный слушатель почувствовал отпечаток старчества. Для того, кто слышал несколько лет тому назад исполнение бетховенских симфоний Клемперером, — последний предстал как «лев состарившийся»...

У Клейбера этого нет и в помине. Суровая мужественность и могучая страстность сочетаются в его интерпретации бетховенской героики. Огромное внутреннее напряжение заражает и увлекает всю аудиторию. И непосредственное воздействие его исполнения тем сильнее, чем больше стремится дирижер подчинить свой стихийный темперамент суровой логике «железного» бетховенского ритма (менуэт и финал первой симфонии; особенно же — разработка и реприза первой части Героической симфонии, похоронный марш и финал оттуда же).

Раскрытие большого творческого замысла хорошо понял и осуществил коллектив Государственного симфонического оркестра СССР, прекрасный дебют которого — под управлением Эриха Клейбера — превратился в подлинный праздник симфонической музыки.

Филармония объявила интереснейшую программу нового сезона. Первый симфонический концерт Филармонии, блестяще проведенный Клейбером, — хорошее начало — половина дела, — как гласит старая поговорка. Будем над яться, что Гос. филармония с честью выполнит взятые на себя обязательства перед большой советской аудиторией, которая лучше чем кто бы то ни было и где бы то ни было умеет ценить подлинное искусство и подлинное мастерство.

Георгий Хубов

Концерт пианиста А. Клумова

(Малый зал Консерватории, 2 октября 1936 г.).

Фортепианные произведения Брамса на советской эстраде исполняются не так уж часто. Можно указать лишь немногих пианистов (Нейгауз, Юдина, Гроссман, Иохелес, Разумовская — и еще два-три имени), которые систематически, а не эпизодически включают Брамса в свой концертный репертуар. Между тем творчество Брамса, являясь значительной вехой в истории фортепианной музыки, несомненно ставит перед пианистом-интерпретатором задачу нахождения определенного, адекватного содержанию брамсовской музыки стиля исполнения. Отсюда — несомненный интерес к целому Klavier-Abend’y из произведений Брамса, — тем более, что в исполнительстве сочинений Брамса сложилось несколько ложных и аисторичных «традиций», на которых попутно необходимо остановиться.

Творчество Брамса не без основания связывается с академическим течением позднего романтизма (Брамс — Бюлов, в музыкальной науке — Риман), — хотя сам Брамс не соглашался со многими положениями этой школы. Основные характерные черты его музыки — строгая рационалистичность, эмоциональная сдержанность, ослабевающие лишь в моменты использования фольклора. Основное значение Брамса в развитии фортепианной музыки заключается в сочетании и «примирени и» элементов так наз. классического стиля (стиля венских классиков) со стилем ранних романтиков, — путем сглаживания наиболее характерных и острых сторон каждого.

Основываясь в отношении формы на классиках, Брамс стушевывает наиболее яркие стороны классического стиля — контрастность и конфликтность. Основываясь

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка