хитростей — все это такой подвиг для человека, уже восемь лет тому назад написавшего "Садко", что мне хотелось бы прокричать о нем целому миру».

Вышедший в 1871 году учебник гармонии Чайковского был тем пособием, которым пользовался Николай Андреевич, занимаясь со своими учениками, и послужил ему толчком для написания собственного учебника.

Приняв должность профессора, Римский-Корсаков сначала, уча других, учился и сам. Но только величайшая скромность мешала ему признать, что даже первые его шаги на этом поприще были шагами реформатора на пути преобразования композиторских классов Петербургской консерватории в очаг передовой русской музыкальной культуры.

85 лет Московской консерватории

13/IХ 1866 г.

85 лет назад состоялось торжественное открытие Московской консерватории (ныне Московская ордена Ленина Государственная консерватория имени П. И. Чайковского). Консерватория была создана на основе музыкальных классов Русского музыкального общества, существовавших в Москве с 1860 года. В состав профессоров нового высшего музыкального учебного заведения (четырьмя годами ранее открылась Петербургская консерватория) директором Н. Г. Рубинштейном были привлечены первоклассные артистические силы — пианисты Иосиф Венявский и А. И. Дюбюк (ученик Фильда), скрипач Фердинанд Лауб, виолончелист Бернгард Коссман, певица А. Д. Александрова-Кочетова и другие. В качестве профессора теории музыки был приглашен молодой П. И. Чайковский, только в декабре 1865 года окончивший Петербургскую консерваторию, но уже успевший зарекомендовать себя высокоталантливым музыкантом.

Для консерватории было отведено помещение в доме Черкасовой на Воздвиженке (ныне улица Калинина), на углу проезда Арбатских ворот (дом этот не сохранился; на его месте в настоящее время находится сквер).

На торжественном обеде в день открытия консерватории выступили с речами ведущие музыкальные и общественные деятели. Н. Г. Рубинштейн в своей речи указал, что главная цель учреждаемой консерватории — «возвысить значение русской музыки и русских артистов». П. И. Чайковский поднял тост за своего гениального учителя, основателя и директора Петербургской консерватории Антона Григорьевича Рубинштейна. В. А. Кологривов, один из директоров Русского музыкального общества, высказал пожелание, чтобы Московская консерватория стала первой из русских консерваторий. Очень интересным было выступление В. Ф. Одоевского, посвятившего свою речь вопросу о записи и изучении русских народных песен. Одоевский подчеркнул, что необходима «верная», точная запись наших народных песен, без «исправлений» и «подведений под уровень общей музыки»: «Народные напевы суть народная святыня, к которой надлежит приступать с девственным чувством, без всякой заранее предпосланной теории, не мудрствуя лукаво, но записывая народную песнь, как она слышится в голосе и слухе народа...» Оратор выразил надежду, что «трудами воспитанников Московской консерватории некогда соберутся с разных концов России наши подлинные народные напевы», подняв тост «за преуспеяние музыки как искусства и как науки».

По окончании обеда состоялась музыкальная часть торжественного собрания. В стенах вновь открытой консерватории первой прозвучала музыка Глинки — П. И. Чайковский исполнил на рояле гениальную увертюру к опере «Руслан и Людмила». Н. Рубинштейн и Б. Коссман сыграли сонату для виолончели и фортепиано Бетховена, соч. 69, И. Венявский, Ф. Лауб и Б. Коссман — фортепианное трио Бетховена, соч. 70, № 2.

Рубинштейн и кучкисты

27/IX 1871 г.

Восемьдесят лет назад в один из сентябрьских вечеров у Д. Стасова собрались композиторы, входившие в кружок «Могучей кучки», В. Стасов, Г. Ларош и М. Азанчевский, чтобы прослушать недавно законченную А. Рубинштейном оперу «Демон».

Антон Григорьевич захотел услышать мнение представителей Новой русской школы о своей русской опере.

Накануне опера «Демон» была представлена в дирекцию императорских театров. «Не могу похвалиться, — вспоминал Антон Григорьевич, — чтобы оперы мои встречали со стороны дирекции отечественного театра радушие; бывало довольно часто, что дирекция вовсе игнорировала мои приизведения...»

«Музыкальный комитет» императорского театра, в состав которого входили, кроме оперного дирижера, несколько солистов, три водевильных и два балетных капельмейстера и начальник нотной конторы, не то, чтобы забраковал произведение Рубинштейна, но вел с автором переговоры о переделках и рассматривал параллельно оперу «Демон» Б. Фитингоф-Шеля. Последний умел удивительно некстати появляться на пути крупнейших русских композиторов со своими бездарными операми, написанными на тот же сюжет. И творчество его поощрялось дирекцией, оперы принимались к постановке.

«Демон» Рубинштейна увидел свет рампы лишь в 1875 году в бенефис И. А. Мельникова, но 27 сентября 1871 года является для оперы знаменательной датой. Накануне М. П. Мусоргский писал В. В. Стасову: «1) Вчера зрел Рубина милого — он столь же горячо, как и мы, жаждет свидания; 2) он назначает для этого среду; 3) он придет в среду с новою оперой и оную покажет нам, сиречь генералу Баху [В. В. Стасову], Димитрию сударь Василичу [Д. В. Стасову], адмиралтейству [Н. А. Римскому-Корсакову], Квею [Ц. А. Кюи] и мне многогрешному; 4) он называл в составе аудитории Балакирева и Бородина, но едва ли сие сбудется; 5) он будет петь свою оперу, а потому умолял, чтобы никого, кроме нас, не было...»

Большая теплота и внимание к Рубинштейну сквозят в этих строчках. Неподдельное, искреннее восхищение гением-пианистом чувствуется В словах Мусоргского в этом же письме: «Рубин был горяч до прелести — живой и отменный художник».

Кроме перечисленных Мусоргским лиц, на вечере присутствовал и Н. Г. Рубинштейн, исполнявший с братом в четыре руки инструментальные номера оперы. Конечно, исполнение было блестящим; но не все в этом произведении встретило одобрение кучкистов. Больше всего им понравились танцы, марши, шествие каравана (интродукция ко второй картине I действия). Впоследствии (в 1875 году) Ц. Кюи в своей рецензии отмечал красоту арии Демона «На воздушном океане», хотя и упрекал оперу за отсутствие смелого новаторства. Однако в тот памятный вечер друзья-музыканты старались не огорчать автора придирками. К концу вечера общее настроение стало не только радостным, но и торжественным. «При уходе, — вспоминает очевидец, — все провожали Рубинштейна на лестницу и восторженно с ним прощались».

Музыкальное произведение начинает жить тогда, когда находит достойных слушателей. Именно в этот вечер восемьдесят лет тому назад начала жить опера Рубинштейна «Демон» — одна из самых популярных русских опер.

Редактор М. В. КОВАЛЬ

Редакционная коллегия: А. И. АНИСИМОВ, Г. 3. АПРЕСЯН (зам. редактора), Е. А. ГРОШЕВА, И. О. ДУНАЕВСКИЙ, Д. Б. КАБАЛЕВСКИЙ, К. К. САКВА, Д. Д. ШОСТАКОВИЧ

Технический редактор Е. А. Чебышева

Адрес редакции: Москва, 47, 3-я Миусская, 4/6. Тел. Д 1-67-65.

Подписано в печать 20/IX-51 г. А 06169. Форм. бум. 82X110¹/₁₆ д. л.=3,5 бум. л,— 11,48 печ. л.

Уч. изд. л. 16. Тир. 9 250 экз. Зак. 1486. Госномер 22 222. Цена 10 руб.

Типо-литография Музгиза. Москва, Щипок, 18.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

85 лет Московской консерватории

Рубинштейн и кучкисты

Содержание