ПО СОВЕТСКОМУ СОЮЗУ

И. Штейнман

Музыка в быту ямальских ненцев

В феврале 1938 г. бригада студентов Московской консерватории — Г. Фрид и И. Штейнман — была командирована в Ямало-Ненецкий округ. За месяц пребывания в поселке Яр-Сале — центре Ямальского района — бригадой были записаны (большей частью в отрывках) 27 ненецких и 3 хантейские песни. Записи на валики предшествовала запись текста. Тексты и переводы песен, записывавшиеся местным работником А. Капшаевым, должны быть еще тщательно проверены и дополнительно обработаны специалистом-лингвистом. Записи производились в Доме народов Севера культбазы Главсевморпути. Дальнейшее изучение ненецкого музыкального фольклора потребует от исследователей более длительного пребывания среди ненцев и продвижения в глубь тундры Ямальского полуострова.

В изучении ненецкого фольклора музыковедов опередили литературоведы. Записи ненецких сказок опубликовывались в «Томских губернских ведомостях» уже с 1881 г. Значительный фрагмент «Сказания о Вылке» приведен в отчете экспедиции Б. М. Житкова («Полуостров Ямал», СПБ., 1913). О музыке же ямальских ненцев можно было судить только по аналогии с записями песен ненцев большеземельской тундры, произведенными ленинградским фонограммархивом (при фольклорной секции Института антропологии, этнографии и археологии Академии наук СССР). Записи музыки ненцев Ямальского полуострова до сих пор не существовало вовсе.

Ямальские ненцы в наши дни — это уже не «кочующие самоеды». Это ненцы-колхозники, в быту которых получила яркое воплощение ленинско-сталинская национальная политика; это охотники-стахановцы, жадно стремящиеся к культурной, политически-активной жизни. Шаманство и религиозные предрассудки навсегда уходят в область прошлого. Сейчас, в дни советских праздников — 7 ноября, 1 мая, 23 февраля, 8 марта — к пушным факториям, к культбазе подъезжают длинные поезда оленьих нарт. Это ненцы-колхозники приезжают из тундры со своими женами и детьми, для того чтобы внимательно прослушать доклады о новой, счастливой жизни и в торжественный момент — строго и сосредоточенно пропеть «Интернационал».

Массовый приезд ненцев на культбазу — это большой день для работников Севморпути. С ненцами проводятся беседы, устраиваются вечера самодеятельности, в которых ненцы принимают большое участие.

В этом году, в дни первомайских праздников в Яр-Сале была устроена первая районная олимпиада ненецкой самодеятельности.

Кочевой образ жизни ненцев и не очень широкий круг профессиональных интересов — охота, рыбная ловля и оленеводство — не могли не отразиться на темпах культурного развития и, вместе с тем, на специфике ненецкого искусства.

Северное сияние, скупые, но выразительные краски тундры, поездки на пушную факторию или культбазу, бесконечное «каслание» по тундре в поисках пастбищ и удачной охоты, ветвистые рога оленя и бег легкой нарты — все это образы окружающего, и эти образы вкладываются ненцами в их песни.

Стремясь к наиболее широкому охвату различных жанров ненецкого фольклора, мы одновременно старались записать именно те песни, которые ненцы особенно любят и охотно поют.

Самые распространенные, осознанные и отстоявшиеся жанры ненецкого фольклора — это так называемые «яробцы» и «сюдобобцы». Оба жанра эпические; «сюдобобцы» — это легенды о войнах, а «яробцы» — легенды о приключениях и «затруднениях» людей, — по выражению Николая Пугурчина, местного знатока ненецких сказок и песен.

Записанный нами отрывок из большого сказания об основателе рода Вылке, претерпевшем много опасностей из-за жажды наживы (Вылка в погоне за белым медведем попадает на льдину, живет на ней 40 лет и, в конце концов, женится на дочери бога Имбиемберти), является примером «яробца».

«Яробцы» — это исторические песни и сказания именно о затруднениях, так как в них главным образом рассказывается о борьбе ненецкого народа с хищными колонизаторами, об алчности и коварстве ненавистных народу кулаков — владельцев необозримых оленьих стад.

Большинство из записанных нами песен носит ярко выраженный социальный характер. Все они в широком смысле посвящены теме классовой борьбы.

В поселке Яр-Сале инструктор райкома комсомола Того Еня напел нам песню о жадном Нгучи-старике, у которого было более 100 000 оленей. Нгучи-кулак захватил чужое пастбище. Народ восстал против Нгучи и убил его.

Яков Хороля — охотник, приехавший из Пуйко, — спел песню о том, как из-за моря выплыл покрытый лесом остров, оказавшийся семитрубным царским пароходом. 300 царских сатрапов не могли сладить с сильным и смелым сыном великана Сиунгача, под тяжестью которого пароходы глубоко оседали в воде. Струсивших врагов сын Сиунгача сварил в котле. Сын Сиунгача — поется в песне — живет и сейчас, а царские сатрапы и царь пропали. Песня кончается словами о силе Советского закона.

Таково, примерно, содержание большинства ненецких «яробцев».

Большинство ненецких песен рассказывает о конкретных людях, которых может не знать сам исполнитель, но которые, по его уверениям, действительно существовали.

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ПО СОВЕТСКОМУ СОЮЗУ

И. Штейнман

Музыка в быту ямальских ненцев

Содержание