Выпуск № 2 (43) | 1937 - страница 38

Там, где художник не только соприкасается с фольклором, но и сознательно заимствует и обороты, и самый тон народно-песенного сказа — эффект предопределен. Певуче рассказывает оркестр о простом, понятном: старик не ждал, что будет такая великолепная новая изба. По сравнению с землянкой она ему представляется дворцом, полным чудес. И скрип ворот и стук калитки — все поет в представлении старика. Эти волшебные превращения обыденных звуков в прекрасные гармонии народного склада вполне закономерны. Ведь старик наивно воспринимает все, он искренне верит в чудесное. И эту наивность композитор сумел передать в сцене с новой избой. Даже некоторые натуралистически изобразительные подробности — лай собаки, шипение кота — на фоне этого наивного восторга не вызывают возражения.

Но как только композитор делает попытку «психологически» углубить образ старика (смех на словах: «Что ты, баба? Белены, что ли, объелась?») — все обаяние образа старика снимает как рукой, — и композитор, чувствуя это, тотчас же переносит действие в бытовой план: старик мирно «собирается пить чай» под звуки уже знакомой нам лирической, в народном духе, песни.

Старуха накидывается на мужа, — в оркестре, мастерски разукрашенные, звучат гневные созвучия.

Все повышаются требования неистовой старухи. Растут робость и изумление старика перед ее властолюбием. Растет гнев подводного царства.

Нарастания эти композитор строит несколько нерасчетливо. Ведь оно уже было — это изображение неспокойного моря, и к нему придется обращаться еще не раз. Оркестр, как ни богаты его возможности — динамически воспроизводит волнение моря одними и теми

Старуха — В. Бушера, и старик — А. Семенцов

же приемами, давая лишь количественное их увеличение. Это приводит к однообразию оркестрового шума.

Но девятая картина первого действия еще сильна динамическим разнообразием. Море неспокойно, рыбак грустен, — няня повествует о печальной его участи. Вместо ее обычного мерного речитатива — слышится взволнованный голос. Старик вновь кличет рыбку. В партитуре и в сценическом действии — новый момент — появляется хор «жителей моря»: «Чего тебе надобно, старче?». Музыка легкая, живописная, но вся картина носит привкус чего-то мистического, непонятного, жуткого.

Золотая рыбка тоже уже не просто поет, а «вещает». Здесь тонкая грань между фантастически-загадочным и наивно-смешным. Но пока она не перейдена. Хоровая партия проста и вместе с тем многозначительна — полна иносказаний, намеков. Гневная тирада рыбки на фоне хора производит яркое впечатление. Старик обнадежен. Дикое, на его взгляд, требование старухи — превратить ее в столбовую дворянку — сбывается.

Вся музыка к десятой картине — варьирует простодушный стариковский наигрыш — наивное умиление, восторг.

Новым здесь является удачное сценическое разрешение немногословных (у поэта) эпизодов. Няня из бесстрастного повествователя превращается в участницу действия. Ее рассказ переходит в пантомимное представление. На сцене происходит то, что видят няня и старик. Старуха преобразилась:

В дорогой собольей душегрейке...
Жемчуги огрузили шею...¹
Перед нею усердные слуги;
Она бьет их, за чупрун таскает.

Пантомима изображает лихую потасовку. Колокола зовут дворянку-старуху на богомолье. В шумный трезвон врывается простой восхищенный голос старика. Он умилен, уверен, что теперь-то уж старуха его ублаготворена. «Малиновый» перезвон в оркестре сопровождает реплику няни.

Но эту мастерски воплощенную в музыке идиллию вдруг разрывает истошный крик старухи: «На конюшню!..». И сразу видоизменяется мелодия няни, повторяющей слова взбалмошной старухи.

Хор «На конюшню!» приводит к устойчивой тонике всю сцену, завершающую состоящий из многих картин, но тематически единый первый акт.

Следует отдать справедливость художественному чутью композитора, его чувству драматического действия. Вырвав из текста сказки окрик старухи «На конюшню!» — Половинкин очень удачно обыгрывает его. Музыка, оркестр, реплика няни, хор — трактуют этот окрик по-своему, — слушатель понимает, как злой окрик воспримется стариком. Действие насыщенно, музыкальная ткань сказки не разорвана.

_________

¹ Эта строка искажена композитором. У него няня поет: «Жемчуга окружили шею». Именно «огрузили», сделали грузной, нескладной!

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

Старуха — В. Бушера, и старик — А. Семенцов

Содержание