Помимо материальной помощи, Л. В. живо интересовался делами Комитета, посещал комитетскую студенческую столовую и вообще не упускал из поля зрения всего того, что относилось к жизни Московского университета.

Регулярными «студенческими» концертами музыкально-благотворительная деятельность Л. В. не исчерпывалась. Имя Леонида Собинова неизменно делало сборы, и его буквально осаждали просьбами об участии в благотворительных концертах.

Новое содержание вложила в общественную деятельность Л. В. революция. После низложения самодержавия он становится во главе Большого театра в качестве правительственного уполномоченного с правами директора. Посильную поддержку оказывает он и возникающему театру Совета рабочих депутатов. Отрезанный от Москвы октябрьскими событиями, Л. В. около трех лет проводит на юге (Крым, Украина), где, по его выражению, «служит советской власти» в качестве председателя Всеукраинского музыкального комитета в Киеве, потом — заведующего подотделом искусств Севастопольского ОНО.

В 1921 г. народный комиссар по просвещению А. В. Луначарский вызывает Л. В. в Москву и назначает его директором Большого театра.

«Леонид Витальевич, — свидетельствует А. В. Луначарский, ушел в эту работу, с напряженным вниманием относился ко всем трудным проблемам, которые тогдашнее чрезвычайно тяжелое положение театров создавало на каждом шагу. Заботился он и о здании театра, внушавшем тогда опасения, и, пожалуй, его энергии больше, чем чему-либо другому, обязаны мы тем, что многие неотложные меры в этом отношении были приняты. Если я не считаю ошибкой уход его с поста директора, то только потому, что мы взамен приобрели необыкновенного артиста».

Оставив официальный пост директора Большого театра, Л. В. до конца дней своих оставался неизменным лучшим его представителем во все значительные моменты общественной и музыкальной жизни, общепризнанным старейшиной коллектива его работников.

В последний год своей жизни Л. В. начинает сосредоточиваться на работе по воспитанию молодых певческих кадров для оперной сцены. Он становится во главе музыкальной части театра имени К. С. Станиславского и деятельно готовится к руководящей музыкально-педагогической работе в организуемой при Большом театре Академий высшего вокального мастерства. Во время последнего пребывания за границей, куда он отправился минувшим летом для лечения, мысли его постоянно сосредоточиваются на предстоящей работе, пока 14 октября внезапная кончина не обрывает на пути в Москву (в Риге) подлинно прекрасную жизнь этого крупнейшего мастера оперной сцены.

Многогранен и глубоко содержателен был Л. В. как художник-певец, так же многогранен он был и как человек.

Еще четверть века назад корреспондент одной из газет, имевший длительную беседу с Л. В., ¹ был поражен его разносторонними знаниями и высокой культурой. От судеб русского оперного театра разговор переходил к последним работам режиссера Санина в Художественном театре, к литературной деятельности Горького, к злободневным темам музыкально-театральной жизни Ярославля. И всюду чувствовалась его большая осведомленность, его вдумчивое отношение к затрагиваемым в беседе темам. К тому же Л. В. был превосходным оратором. Временами он как будто даже стеснялся проявлять свою разностороннюю осведомленность. Так, говоря с корреспондентом газеты о Ярославле, он, словно в извинение себе, заметил: «Я сам родом из Ярославля и не мог не интересоваться судьбами театрального дела в своем родном городе».

Увлекался Л. В. поэзией. С наслаждением читал и перечитывал он шедевры русской и мировой литературы. Сам он писал хорошие стихи, которые, однако, никогда не печатал. Пишущему эти строки пришлось однажды слышать некоторые из его поэтических сочинений, которые он иногда читал у себя дома в кругу собравшихся у него друзей и знакомых. В объемистых тетрадях, по которым Л. В. читал свои стихи, заключено много образцов подлинной поэзии. Сам он однако расценивал свое авторство только как «шалость».

Необычайная скромность была неизменным свойством Л. В. Прижизненная слава не поколебала этого его свойства, — до конца своих дней он остался обаятельнейшим человеком, отзывчивым товарищем, подлинным другом молодых соратников по искусству.

Ив. Ремезов

_________

¹ См. газету «Одесские новости», апр. 1902 г. статья Б. Е.

ПОРТРЕТЫ ИСПОЛНИТЕЛЕЙ

Дирижер С. А. Самосуд

Среди оперных дирижеров Ленинграда засл. арт. республики Самуил Абрамович Самосуд играет, безусловно, ведущую роль. Творческое развитие Самосуда, как художника-интерпретатора, как музыкального организатора, как работника-педагога, выращивающего исполнительские — оркестровые и певческие — кадры, целиком связано с деятельностью Ленинградского Малого оперного театра. Бее основные, наиболее выдающиеся работы театра, явившиеся последовательными этапами его развития («Прыжок через тень» и «Джонни наигрывает» Э. Кшенека, «Снегурочка» Римского-Корсакова, «Кармен» Бизе, «Фронт и тыл» Гладковского, «Нос» и «Леди Макбет Мценского уезда Шостаковича, «Комаринский мужик» и «Именины» Желобинского), были непосредственно связаны с С. А. Самосудом и нередко не только как с дирижером, но и как с одним из главных инициаторов и руководителей всего спектакля. В процессе создания спектакля С. А. Самосуд, прежде чем перейти к чисто музыкальной работе, проводит детальную разработку общего плана спектакля, участвуя в создании самых различных его компонентов. Так было с созданными буквально в стенах театра операми молодых советских композиторов — с обеими операми Желобинского и «Тихим Доном» Дзержинского. Так обстоит сейчас дело с предварительной кропотливой работой над мейерхольдовской постановкой «Пиковой дамы» П. Чайковского, в отдельных моментах редактирующей и «переставляющей» не только литературный, но и музыкальный текст оперы (в 1-й картине 1-го действия, в заключительной картине, куда вводится часть музыки из сцены в казарме).

С. А. Самосуд принадлежит к числу дирижеров, пришедших к пульту от практики оркестровой игры: втечение нескольких лет он работал в оркестре в качестве виолончелиста. И несомненно,— от оркестровой практики идут в значительной мере основные свойства Самосуда-дирижера: деловой рационализм, ровность общего уровня исполнения, внимание к специфике каждой инструментальной группы, к ее техническим особенностям.

Все эти свойства являются незаменимыми для дирижера в оперном театре, где сложность всего художественного механизма регулируется работой дирижера.

В этом смысле С. А. Самосуд — типично оперный дирижер, — уравновешенный, уверенный руководитель, чуждый всяких неожиданностей и случайностей в работе. По существу не премьеры и не ежедневные спектакли составляют основную и самую существенную сторону деятельности С. А. Самосуда, а каждодневная репетиционная работа: работа с хором, с певцами-солистами, с оркестром — по группам, по пультам, по инструментам, — в процессе которой намечаются н устанавливаются все соотношения, все штрихи и нюансы; все это так прочно усваивается оркестром, что, по прохождении определенной нормы спектаклей, Самосуда уже может замещать его ассистент, без ущерба для цельности спектакля.

Законченность, слаженность, отсутствие неряшливого и случайного — таковы основные черты дирижерской работы Самосуда, давно присущие ему при исполнении и образцов русской классики («Золотой петушок», «Царская невеста», «Снегурочка»), и современных советских и западноевропейских опер. Как образец специалиста-профессионала, понимающего все значение и ответственность своей художественной работы и всегда добросовестно ее выполняющего, Самосуд может служить примером не только ленинградским дирижерам. Поручить ему постановку— это значит быть уверенным в тщательном выполнении композиторского замысла.

Правда, работает он медленно. Его метод работы, заключающийся в кропотливой проработке всех отдельных (даже мелких) частей спектакля и в постепенном сведении их в общее целое, — этот метод требует больших сроков. Но такова специфика оперного жанра. То, что является невозможным в практике симфонических концертов, где иной раз большая новая симфония «поднимается» с трех-четырех репетиций, составляетнормальное явление в практике оперных постановок. К тому же, в сущности, сроки получаются вовсе и не такие уже большие. Благодаря рациональным методам работы, они — учитывая эффективность получаемых результатов— в конечном счете в три-четыре раза меньше, чем во всяком другом театре.

Отличным показателем художественной индивидуальности Самосуда, как дирижера, может служить его работа над «Кармен», осуществленная совместно с режиссером Н. В. Смоличем в 1933 г. Здесь С. А. Самосудом проделана кропотливая работа исследователя-реставратора. Благодаря внимательному пересмотру подлинника, оказались снятыми многие дурные наслоения, уже почти вошедшие в традицию при исполнении «Кармен»: нарочитая «цыганщина» ритмов, опереточность гротесковых моментов (сцена с лейтенантом в кабачке Лилас-Пастья); внезапно открыли ь задуманные композитором, но забытые, утерянные исполнителями, детали,— такие простые вещи, как, напр., пейзажный антракт перед 3-м действием. Благодаря восстановлению правильных соотношений звучаний, точности интонаций, вновь засверкали яркие краски творческого замысла композитора.

Но отдавая должное всем этим качествам С. А. Самосуда, как дирижера, тем не менее нельзя не указать на их некоторую односторонность, на недоразвитие некоторых других черт — интерпретационного порядка, — наличие которых предстаатяется весьма нужным для оперного дирижера, являющегося основным музыкальным

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

ПОРТРЕТЫ ИСПОЛНИТЕЛЕЙ

Дирижер С. А. Самосуд

Содержание