Выпуск № 4 (56) | 1938 - страница 56

Однако, все попытки друзей Хосе разоблачить грубую фальшь этого нелепого обвинения не помогли. Антонио Хосе был казнен. Весть о зверской расправе над молодым испанским композитором вызвала гнев и возмущение во всей республиканской Испании. К списку подлейших преступлений фашистов прибавилось еще одно кровавое злодеяние.

Заслуги Антонио Хосе перед испанской музыкой очень велики. Несмотря на свою молодость, он внес значительный вклад в сокровищницу испанского музыкального фольклора. Влюбленный в музыку своего народа, он был неутомимым собирателем и исследователем испанской, главным образом кастильской, народной музыки. Кроме нескольких сборников кастильских песен и обработок народных мелодий перу А. Хосе принадлежит также немало оригинальных сочинений для различных инструментов и для оркестра.

Имя Антонио Хосе, павшего жертвой фашистских палачей, навсегда останется в памяти передового человечества. Его ценный вклад в музыкальную культуру великого испанского народа забыт не будет.

Г. Ш.

По страницам зарубежной музыкальной прессы

В связи со смертью Мориса Равеля вся зарубежная музыкальная пресса помещает обширные статейные и мемуарные материалы, посвященные жизни и тгорчеству выдающегося французского композитора.

Английские журналы «Monthly Musical Record» и «Musical Opinion» печатают статьи музыкального критика М. Кальвокоресси, бывшего на протяжении многих лет другом покойного композитора. Кальвокоресси вспоминает тот период в жизни Мориса Равеля, когда молодому композитору приходилось с величайшим трудом преодолевать резко враждебное отношение к своему творчеству со стороны реакционных музыкальных кругов. Консервативные критики, «задававшие тон» парижской музыкальной жизни, и старая профессура консерватории обвиняли композитора в «музыкальном анархизме», в неуважении к незыблемым законам музыкального искусства. Позднее Равель был объявлен реакционными критиками «рабским подражателем» Дебюсси, причем эта легенда держалась довольно стойко в течение многих лет. Немало оскорблений и тяжелых ударов пришлось выдержать Равелю в его борьбе с косностью, интригами и протекционизмом, царившими в парижских музыкальных кругах. В 1905 г. Парижская консерватория лишила его Римской премии. Позднее сам композитор отказался от ордена Почетного легиона.

Творческие симпатии Равеля всегда были на стороне молодежи, за развитием которой он следил с большим вниманием. Его любимым композитором был Моцарт, чьи произведения он изучал до последних дней своей жизни; он говорил, что у Моцарта больше, чем у кого бы то ни было, следует учиться форме и композиции. Он горячо любил Диета, Мусоргского, Шопена, Дебюсси, Форе, Гуно, Сен-Санса и Бартока.

Равель, по словам Кальвокоресси, обладал замечательным педагогическим даром, но не любил заниматься преподаванием. Однако, он никогда не отказывал в творческой помощи тем, кто к нему обращался. Кальвокоресси рассказывает о спокойном и терпимом отношении Равеля ко всем нападкам критиков. Но он некогда не прощал лицемерия и двурушничества. Когда един из видных французских кри-

тиков, всегда недружелюбно относившийся к Равелю, внезапно переменил фронт и начал восхвалять его, Равель безжалостно и резко выступил в печати с разоблачением этого критикана.

В швейцарском журнале «Sweizerische Musikzeitung» помещено письмо дочери Роберта Шумана, Евгении Шуман, — по поводу опубликования и исполнения вновь найденного скрипичного концерта ее отца. Этот концерт, законченный Шуманом незадолго до поразившей его тяжелой душевной болезни, был найден в архиве скрипача Иоахима и, согласно завещанию последнего, не мог быть опубликован ранее, чем через 100 лет после смерти Шумана. В своем письме Евгения Шуман обращается к мировому общественному мнению с горячим протестом по поводу опубликования концерта. Запрещение опубликования этого произведения исходило от ее матери, Клары Шуман, и было поддержано старыми друзьями Шумана — Брамсом и Иоахимом. В своем письме Евгения Шуман приводит следующие слова своей матери: «Я решила вместе с Иоахимом и Брамсом, что концерт не должен быть опубликован теперь и вообще никогда. На этом мы все единодушно сходимся».

Однако, протесты дочери великого композитора не смогли помешать изданию и исполнению концерта. В ноябре 1937 г. он был впервые исполнен скрипачом Куленкампфом. Затем он неоднократно исполнялся в США Иегуди Менухиным. Несмотря на шумиху, поднятую вокруг этого сочинения, концерт получил все же очень сдержанный прием у публики и в прессе. Многие критики считают, что на концерте, хотя и отмеченном шумановским гением, все же имеются заметные следы тяжелой болезни его автора.

Американский журнал «Modern Music» печатает статью Джорджа Антейля — «На голливудском фронте», которая служит как бы продолжением его очерков о музыкальном быте Голливуда (см. «Советскую музыку» № 7, 1937). По словам Антейля, сейчас в США оправдались самые мрачные предсказания скептиков о том, что все разговоры о привлечении «серьезных» композиторов к работе над тонфильмами останутся лишь разговорами. Почти все крупные композиторы, приехавшие в Голливуд, вернулись домой ни с чем. Голливудские специалисты-«музикмахеры» одержали полную победу на этом фронте. Как предполагает Антейль, здесь дело не обошлось без нажима сверху, т. е. со стороны хозяев кинопредприятий, не желающих рисковать и экспериментировать.

Интересную серию статей под общим названием: «Эволюция гармонии в русской музыке» печатает в журнале «Monthly Musical Record» известный английский музыковед Джеральд Абрагам, давно работающий в области исследования русской музыки. В этом труде, свидетельствующем о серьезном отношении автора к предмету, Абрагам дает анализ и последовательный исторический разбор гармонического языка великих классиков русской музыки.

Г. Шнеерсон

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

По страницам зарубежной музыкальной прессы

Г. Шнеерсон

Содержание