Мелодия — дело несложное, дело нехит­рое, дело незатейливое. Мелодия — дело профанное, не требующее ни образования, ни мастерства, никакого иного профессионального навыка и уровня. Мелодия — дело спекулятивное, потому как ею можно прикрыть все погрешности и незнания в области гармонии, оркестровки, ритма, формы, композиторских технологий и специфик. Мелодия — дело однопальцевое, одноручное, одномерное, однопорядковое. И, может, хорошо, что теперь ей не прикрыться: за нее нынче не спрятать ни композиторскую убогость, ни профессиональную некомпетентность. Как для движения жизни ничего не значит смерть отдельного индивидуума, особи и даже целого рода, так и для развития музыки конец одной, пусть и очень важной ее составляющей, ничего не решает и ничего не останавливает.

А то ведь, помните, в советские времена был сонм «композиторов-мелодистов», мало того что негод­ных в профессиональном плане, но еще и агрессивно-ретроградных, воин­­­ствен­но-соцреалистичных, «принципи­ально»-однопартийных и одноидеологичных. Странно, что ради них тогда не додумались отменить Союз композиторов и создать Союз мелодистов.

И дело вовсе не в отсутствии у нынешних авторов мелодического дара — у многих нет даже элементарного интереса к мелодии или к чему-то мелодическому. Ну, время, этап, эпоха такая нынче в музыке — немелодическая. Роман без сюжета. Балет без сюжета. Живопись без сюжета. Фильм бессюжетный. Вот и музыка, наконец, безмелодийная.

Но, возможно, вопросы мелодии, как вопросы крови, самые сложные в мире музыки? И, возможно, все не так однозначно, и даже не так дихотомично, и даже не так двусмысленно, а много шире, много больше и много противоречивее?

Один из участников дискуссии сообщил мне (по секрету?), что разница между музыкой, где царит мелодия, и музыкой, где ее нет, как разница между вымыслом и воображением гениального творца, способствующего постижению сути вещей и явлений, и вымыслом досужего романиста, тешащего собственные амбиции и потакающего вкусам читателя.

Другой из участников (также по сек­рету?) с из­рядной, правда, долей иро­нии вспомнил вопрос одного математика после просмотра «Ифигении» Жана Расина: «И что же здесь доказано?» Так, мол, и в музыке мелодической: «И это всё? И это единственное доказательство в музыке таланта, мастерства и вдохновения?»

Обо всем этом, и не только, — в нашем сегодняшнем мелодическом марафоне, с участием лиц самых разных, лиц разновозрастных и разностатусных, лиц широко известных и лиц, только о себе заявляющих, но объединенных острым ощущением вопроса и желанием принципиального и честного разговора.