Людмила Григорьевна Ковнацкая… Ее безвременный уход до сих пор невозможно до конца осознать и принять. Великое множество людей разных поколений и профессий, пришедших проститься с ней в центральный зал Санкт-Петербургского крематория 14 мая или переживавших скорбное известие на расстоянии, в других городах, в других странах, — десятки и сотни людей по всему миру объединяло общее чувство: все мы в одночасье осиротели. Всех, кого Людмила Григорьевна включала в круг своего общения, она одаривала неусыпным вниманием и неустанной заботой почти материнского свойства. Так же, с материнской любовью, профессор Ковнацкая пестовала свои титанические научные проекты, будь то издания, симпозиумы или фестивали. Многие ее детища рождались в Санкт-Петербурге, в «ближнем кругу», связанном с Зубовским институтом или с Санкт-Петербургской консерваторией, в стенах которой Людмила Григорьевна провела почти 65 лет.

В этом скромном мемориальном эссе мне бы хотелось сказать про «дальний круг» ее жизни, и географически, и ментально, на первый взгляд, максимально удаленный круг, который силой своего таланта профессор Ковнацкая сделала ближним не только для себя, но и для многих российских музыковедов. Речь пойдет о Международном музыковедческом обществе, International Musi­cological Society (IMS), штаб-квартира которого находится в Базеле (Швейцария).

Через четыре года IMS будет отмечать свое 100-летие: всемирная общественная организация с этим названием возникла по ини­циативе французского музыковеда Анри Прюньера в 1927 году, на волне бетховенских мемориальных торжеств, хотя у истоков идеи создания транснационального музыкального союза стоял сам Гвидо Ад­лер, как писала в очерке «Из истории IMS» Людмила Григо­рьевна в 2005 году [3] ¹, постепенно вводя и укореняя в отечественном научном обиходе непривычное название IMS и неизвестное явление IMS. Именно благодаря усилиям профессора Ковнацкой на заре третьего тысячелетия российское музыковедение начало вливаться в международное профессиональное сообщество. Если раньше подобные контакты носили большей частью точечный, индивидуальный, персональный характер, то теперь они приобрели фронтальный, массовый размах.

Илл. 1. Пол Митчинсон, Ричард Тарускин, Саймон Моррисон, Лорел Фэй, Людмила Ковнацкая. Торонто, 2000
Fig. 1. Paul Mitchinson, Richard Taruskin, Simon Morrison, Laurel Fay, Lyudmila Kovnatskaya. Toronto, 2000

Вспоминаю 2000 год. Доску объявлений на пятом этаже Петербургской консерватории, почти пустую. На ней несколько месяцев висело небольшое объявление о готовящемся конгрессе IMS в Лёвене и… приглашение к участию. Тогда подобная акция казалось настоящей фантастикой. Не у всех в ту пору были заграничные паспорта. Не говоря об остальном — финансировании гипотетической поездки, необходимости перевода доклада на английский язык и прочих препятствиях. Но Людмила Григорьевна осуществила настоящий прорыв, преодолевая, казалось бы, непреодолимые барьеры — финансовые, административные, социально-политические, культурные, языковые, психологические, наконец. В результате неутомимой подготовительной работы профессора Ковнацкой на конгресс IMS в Лёвен, в Бельгию летом 2002 года приехали 44 музыковеда из России и стран бывшего Советского Союза! Это был беспрецедентный, как говорила Людмила Григорьевна, «российский научный десант в Европу».

В 2002 году профессор Ковнацкая стала членом Совета при Директории IMS, а позже, в период с 2012 по 2017 год, работала в со­ста­ве Директории, будучи первым и един­ствен­ным российским представителем в ру­ко­водстве организации за всю историю. В 2005 го­ду усилиями Л. Г. Ковнацкой Директория IMS впервые полным составом оказалась в Санкт-­Пе­тер­бур­ге; разумеется, ее пленарное заседание, проходившее в Санкт-Петербургской консерватории, было вписано в программу монументального научного форума, разработанную Людмилой Григорьевной. Тогда на берегах Невы появились сразу четыре президента IMS: занимавший этот пост в 1997–2002 годах экс-президент Ласло Шомфаи, действующий на тот момент президент Дэвид Фэллоуз (2002–2007) и два будущих президента — Тильман Зеебас (2007–2012) и Динко Фабрис (2012–2017). В тот же визит лидеров IMS Петербург впервые посетила легендарная Доротея Бауманн, ныне уже ушедшая из жизни, — бессменный секретарь IMS на протяжении десятилетий. Именно в триумвирате «Ковнацкая — Зеебас — Бау­манн» родилась идея Региональной ассоциации стран Восточной Европы (Regional Association for Eastern Slavic Countries — ESCRA). Эту Региональную ассоциацию возглавила Людмила Григорьевна, генерировавшая идеи и концепции ее пяти симпозиумов, проходивших на регулярной основе — в Кие­ве (2008), Минске (2009), Петрозаводске (2011), Вильнюсе (2013), Санкт-Петербурге (2015). В 2017 году Людмила Григорьевна передала мне руководство ESCRA.

Илл. 2. С Ольгой Дигонской и Тильманом Зеебасом. Цюрих, 2007
Fig. 2. With Olga Digonskaya and Tielmann Seebas. Zürich, 2007

Уже на раннем этапе существования Региональной ассоциации, вновь по инициативе профессора Ковнацкой и при воодушевленной поддержке тогдашнего президента IMS Т. Зеебаса и генерального секретаря Д. Бауманн, было принято решение основать несколько международных исследовательских групп (IMS Study Groups) с целью широкого вовлечения российских музыковедов в живое профессиональное общение с зарубежными коллегами. Так под крылом IMS родились две тематические study groups, чья деятельность в дальнейшем получила большой международный резонанс: «Шостакович и его эпоха» под председательством Ольги Дигонской (Москва) и Полин Фэрклоф (Университет Бристоля) и «Стравинский: между Востоком и Западом» под председательством Наталии Брагинской (Санкт-Петербург) и Валери Дюфур (Свободный университет Брюс­селя). А в 2017 году была создана еще одна успешно действующая исследовательская группа, посвященная истории IMS; сопредседателями ее стали Жанна Князева (Санкт-Петербург) и Доротея Бауманн (Цюрих­ский университет) ².

Путь Л. Г. Ковнацкой по направлению к IMS наметился в воздухе свободы 1990-х и пролегал через британские культурные каналы, что не удивительно для авторитетнейшего знатока английской музыки. Отправной точкой стало «рукопожатие» Бриттена, реальное и символическое. В 1991-м Людмила Григорьевна впервые выехала в Олдборо (о болотах которого она так поэтично рассказывает в своих лекциях) и начала укреплять контакты с Фестивалем Бриттена и Фондом Бриттена — Пирса в Великобритании, с Британским советом и английским посольством в Москве, с английским консульством в Петербурге. Уже в 1993 году Кембриджский биографический центр удостоил российского профессора Ковнацкую титула «ученый года». Вероятно, ее решающий шаг в сторону IMS произошел благодаря приглашению к ра­боте — в качестве автора и научного консультанта — над Британским энциклопедиче­ским словарем «The New Grove Dictionary of Mu­sic and Musicians» (в 29 томах, 2-е из­да­ние, 2001): главный редактор издания, круп­ный британский ученый Стэнли Сэйди, в 1992–1997 годах занимал пост президента IMS.

Илл. 3. С Марион Торп. Олдборо, Библиотека Бриттена — Пирса, 1997
Fig. 3. With Marion Thorpe. Britten–Pears Library, 1997

Илл. 4. У дома Бриттена в Олдборо, 2004
Fig. 4. Near Britten’s house in Aldeburgh, 2004

Пользуясь случаем, приведу документальное свидетельство контакта Людмилы Григорьевны со Стэнли Сэйди — процитирую фрагмент из ее неопубликованной статьи «Михаил Семенович Друскин и Грузия»: это одна из последних крупных работ Л. Г. Ковнацкой, которую она по моей просьбе напи­сала в январе — феврале 2023 года для готовящегося к печати сборника «Грузинские музыканты и Санкт-Петербургская консерватория: 1862–1990». Описывая трагический поворот в судьбе своего тбилисского коллеги и друга Евгения Мачавариани, блестящего музыковеда, автора почти всех статей о грузинской музыке в New Grove-2001, Людмила Григорьевна поведала такой эпизод.

«Я решилась, будучи консультантом Энциклопедического словаря Гроува по России и бывшим советским республикам, напи­сать подробное личное письмо в Лондон д-ру Стэнли Сэйди — создателю двух последних изданий Словаря Гроува. Мне стало известно, что огромное число авторов из СССР и союзных республик никогда (ни-ког-да!) не получали никаких гонораров, даже самых мизерных, в форме денежных переводов, чеков (о них мы вообще не имели понятия) и т. п. — деньги оседали в Москве?!

Ответный поступок д-ра Сэйди забыть невозможно! Во время моего ближайшего приезда в бриттеновское Олдборо Стэнли Сэйди пригласил меня посетить в Лондоне издательство Макмиллана, где на глазах строгой охраны вручил мне более пятидесяти надписанных конвертов с гонорарами — на ощупь почти пустых, то есть с довольно мелкими гонорарами, но мелкими не для русских авторов. Замечу, издательство Макмиллана вообще не платило гонораров “вручную” и не имело дела напрямую с контрибью­торами-авторами. Возможно, эту акцию законопослушные англичане проводили здесь в первый и последний раз. Как я готовилась пересечь с фунтами стерлингов границу — отдельный сюжет. Но среди посланий находился конверт для Жени Мачавариани и даже чуть более плотный, чем иные».

При всей гениальной профессиональной и человеческой одаренности Людмилы Григорьевны, при ее поразительном таланте общения, думается, ей вряд ли удалось бы попасть на столь высокую международную орбиту и повести за собой людей без ее изу­мительного английского языка. Когда сын Л. Г. Ковнацкой начал работать в США, он подшучивал над английским матери, и Людмила Григорьевна, смеясь, передавала: «Женя говорит, что на таком английском изъясняются героини романов Шарлотты Бронте!» Конечно, ее английский отличался от сленга молодых американских программистов, но главное — это был живой, настоящий язык. Такому невозможно научиться. Богатый, непринужденный английский, вероятно, на ге­не­тическом уровне был воспринят Людми­лой Григорьевной от отца: Гирш Гутман / Гарри Генри, уроженец США и гражданин США, в 1930-е, спасаясь от безработицы, эмигрировал в СССР. Не потому ли столь тесны были дружеские связи Л. Г. Ковнацкой с В. Дж. Конен, в свое время целое десятилетие обучавшейся в США, в Джульярде?

Илл. 5. С Розамунд Строуд, 2008 (?)
Fig. 5. With Rosamund Strode, 2008 (?)

Английский, которым в совершенстве владела профессор Ковнацкая, был не просто «fluent English», как характеризовал его Динко Фабрис; «очень красивый английский язык» поразил кипрского юношу — будущего композитора Андреаса Камериса во время первой встречи с Людмилой Григорьевной в Никосии в 1994-м; ее прекрасным английским неизменно восхищался коренной англичанин Ник Винтер ³. Даже шутила она на английском так, что зарубежные коллеги и друзья могли сполна оценить ее неподражаемое чувство юмора. Словом, это был естественный язык, близкий к тому, что принято называть idiomatic language.

Вдохновенная работа профессора Ковнацкой на маршрутах IMS составила эпоху не только в отечественном музыкозна­нии. Без сомнения, Людмила Ковнацкая — это эпо­ха в истории самогó Международного му­зыковедческого общества, для расширения профессиональных и эмоционально-­интеллектуальных границ которого профес­сор Ковнацкая сделала так много.

Выразительный эпизод из 2005 года, связанный с упомянутым выше первым выездом лидеров IMS в Петербург, вспоминает Тильман Зеебас, в тот период член Директории.

Долгое время я раздумывал над тем, как привлечь внимание IMS к восточноевропейскому музыковедению. Может быть, Мила ⁴ сможет помочь?..

Едва я начал: «А если провести конференцию в Санкт-Петербурге с участи­ем всей Директории…», — как Мила улыбнулась, словно только и ожидала этого предложения. Мы сошлись на том, что она организует конференцию в Санкт-­Петербурге и пригласит коллег выступить на ней, а исполнительный комитет IMS запланирует там же следующую встречу Директории и посодействует активному участию как можно большего числа ученых.

Для Милы это был изнурительный труд, но она справилась. В итоге осенью 2005 года состоялся чудесный симпозиум. Встречи были полны удивительных сюрпризов, самых вдохновляющих. Конференция стала поворотным пунктом в истории IMS, поскольку у Милы было столько энтузиазма и человеческой теп­лоты, и она так помогла своим коллегам осознать их возможности и их роль в мировом научном сообществе, что эффект оказался продолжительным: три раза конференции проводились вместе с деловыми встречами Директории. После Санкт-Петербурга встречи прошли в Киеве и Минске. Никогда прежде Директория не собиралась трижды подряд в одном регионе! Во многом благодаря этим конференциям мы в IMS убедились, что региональные ассоциации — жизнеспособная и ценная идея для Международного общества, которому нужно быть ближе к интересам его членов [1].

В 2017–2022 го­дах на посту президента IMS впервые в истории оказался человек с Востока, Дэниэл Чуа (Университет Гонконга), а в 2022-м первой женщиной-президентом IMS стала американка Кейт ван Орден. Думается, эти факты динамичного развития Международного музыковедческого общества не только отражают вызовы времени, здесь есть и заслуга Л. Г. Ковнацкой. Недаром два экс-президента посвятили ей проникновенные эпитафии. Развернутый некролог Динко Фабриса, опубликованный в информационном бюллетене IMS [4], местами звучит как признание в любви; прочувствованные строки Тильмана Зееба­са, пришедшие в частном письме, кратки, но очень выразительны: «Она была прекрасной, позитивной и щедрой женщиной. Она была подлинной духовной матерью для многих из вас» ⁵.

По правде говоря, сама Людмила Ковнацкая могла бы возглавить мировое сообщество музыковедов и с блеском руководить им, живи она в другой стране. Но счастье иметь ее своей соотечественницей выпало нам. «Молви “друг” и войди», как в эпосе Толкиена; многие двери, которые Людмила Григорьевна Ковнацкая волшебным образом отворила, не должны, не могут замкнуться.

Список источников

1. Зибас Т. Кофе-брейк / пер. В. Хаврова // Liber ami­corum Людмиле Ковнацкой / ред.-сост. О. Манулкина, Л. Адэр, Н. Дроздецкая. СПб. : Библиороссика, 2016. С. 555.
2. Князева Ж. В. Жак Гандшин и первые послевоенные собрания Международного музыковедческого общества. По материалам переписки ученого // Научный вестник Московской консерватории. Том 14. Выпуск 2 (июнь 2023). С. 366–385. https://doi.org/10.26176/mosconsv.2023.53.2.05.
3. Ковнацкая Л. Г. Из истории IMS // Musicus. 2005. № 4. С. 19–20. URL: http://old.conservatory.ru/files/19-20_musicus_04.pdf (дата обращения: 16.08.2023).
4. Fabris D. Remembering Liudmila Kovnatskaya (February 5, 1941 – May 9, 2023) // IMS Newsletter. Vol. 10. № 2 (2023). P. 6–7. URL: https://musicology.org/pdfs/ims_newsletter_current.pdf (дата обращения: 16.08.2023).