В дни суровых испытаний

Георгий ХУБОВ

И песня, и стих — это бомба и знамя...

С особенной силой чувствовали мы глубокий смысл этих слов Маяковского в самые суровые дни Великой Отечественной войны, работая на радио. В Москве и в Ленинграде, в тяжелую пору вражеской осады, воздушных налетов, кровопролитных битв, звучали —

Перебивая
пуль разговор.
Знаменами
бой овевая, —

мужественные песни борьбы, песни ненависти и гнева, песни святой любви к отчизне. Эти песни создавались советскими композиторами и поэтами. Они были проникнуты духом патриотизма и драматическим пафосом событий. Воодушевление удваивало, утраивало и силы, и темпы работы. И часто песня, написанная утром, в тот же день разучивалась певцами-солистами или небольшими ансамблями и исполнялась перед микрофоном. И многие из этих песен сразу завоевали любовь и широкую популярность в народе, — на фронте и в тылу.

В суровые, трудные дни, когда враг со звериной злобой рвался к Москве — сердцу страны, — радио естественно стало важнейшим центром музыкальной жизни советской столицы. Здесь сосредоточилась интенсивная творческая деятельность композиторов и исполнителей. Выступления перед микрофоном — для Красной Армии, для страны, для миллионов слушателей за рубежом — приобрели особую значительность. Да и весь характер музыкального вещания приобрел новые черты. Мастера музыкальной культуры, композиторы и исполнители, солисты, ансамбли, хоры, оркестры отдали все свои силы служению высокой идее всенародной борьбы с врагом. И этот труд всех честных людей советской художественной интеллигенции, преисполненный искреннего энтузиазма, был плодотворен.

В историческую летопись Отечественной войны войдут многие песни, зазвучавшие по радио из Москвы в памятные дни лета и осени 1941 года. Кто забудет торжественно-суровую маршевую песню А. В. Александрова — «Священная война», на слова В. Лебедева-Кумача:

...Пусть ярость благородная
Вскипает, как волна.
Идет война народная,
Священная война...

Эта песня реяла в эфире, как грозное знамя непоколебимого мужества. Боевым призывом звучали — «Песня смелых» В. Белого (слова

Суркова), «Песня мщения» М. Блантера (слова Винникова), «Клятва Наркому» Д. Шостаковича (слова Саянова), «В бой, за родину» 3. Компанейца (слова Ошанина), «Песня защитников Москвы» Б. Мокроусова (слова Суркова) и многие, многие другие. Широчайшее распространение получили и созданные в те дни, поныне любимые и исполняемые лирические песни, такие как «Походная» М. Блантера (слова Исаковского) и «Прощание» Т. Хренникова (слова Кравченко), детская песня о войне «Четверка дружная ребят» Д. Кабалевского (слова Маршака) и т. д. А несколько позднее (с 1942 года) начали появляться своеобразные, проникновенные песни В. Соловьева-Седого, Вл. Захарова, столь быстро и прочно завоевавшие всенародное признание...

Да, когда почти у самых стен древней великой Москвы загрохотали пушки, — музы не смолкли! Они заговорили по-новому — гневным и страстным голосом. Они призывали народ к мужеству, к борьбе, к победе. И в этом голосе звучала непоколебимая вера народа в торжество света над тьмой фашистского мракобесия.

Москва жила настороженной и напряженной жизнью города-воина, города-борца. И прекрасное духовное начало этой жизни не меркло, не ослабевало. Более того, — сила идейно-эмоционального воздействия искусства постепенно и неуклонно возрастала. Ибо искусство в те дни призвано было выразить и воплотить в образах великий патриотический подъем. Песня и стих, как «бомба и знамя», — как символ бесстрашия и бессмертия, — умножали славу доблести и геройства народа.

С первых месяцев войны, наряду с простыми массовыми песнями — боевыми, лирическими и сатирическими — появляются и музыкальные произведения крупной формы. 21 июля 1941 года, вечером, М. Коваль пришел в Радиокомитет с клавиром только что законченной им оратории «Народная священная война» (на слова советских поэтов — для солистов, хора и оркестра). Это было первое большое музыкальное сочинение, посвященное Великой Отечественной войне и ее героям. Композитор сел за рояль, и началось прослушивание. Оно было прервано — первым воздушным налетом вражеской авиации на Москву. В ту тягостную, тревожную ночь никто не спал в столице... Но на следующий день уже переписывались клавир и голоса оратории. Одновременно шла работа над оркестровкой. Через неделю начались репетиции, и вскоре это произведение уже звучало по радио.

В тот же период были написаны и исполнялись драматические баллады — «Капитан Гастелло» В. Белого (слова Винникова), «Отец и сын» В. Мурадели (для баса с оркестром, слова Твардовского), «Чех и сокол» А. Мосолова (слова Майкова), драматическая ария для голоса с оркестром — «Нас победить нельзя» Д. Кабалевского (слова Ковынева). Осенью 1941 года В. Белый написал свою «Славянскую сюиту» на слова югославского поэта Радуле Стийенского, а Вл. Энке — кантату «Народное ополчение» (слова Балашева). Почти непрерывной чередой звучали новые боевые марши; их писали многие композиторы: и Н. Мясковский, и Д. Шостакович, и С. Прокофьев, и А. Хачатурян, Н. Иванов-Радкевич, Н. Раков, М. Старокадомский, В. Мурадели, Н. Чемберджи, С. Чернецкий, Ю. Хайт, В. Кручинин и другие.

Марш, песня, ария-баллада, кантата — вот излюбленные формы, в которых нашли многообразное выражение чувства и мысли, волновавшие тогда и композиторов, и исполнителей, и слушателей. Эти формы, естественно, сохранили свое господствующее значение в советской музыке эпохи Великой Отечественной войны, особенно же — в ее начальный период. Но и в те первые месяцы войны, в дни суровых испы-

Содержание
Увеличить
Как книга
Как текст
Сетка

В дни суровых испытаний

Георгий ХУБОВ

Содержание