Ритм соединяет музыку с другими видами искусства, а также с жизненными процессами. Ведь ритмами пронизано все и в космосе, и в физиологии человека. Мне интересны эти связи музыки с жизнью, ее «выходы» из самой себя «в люди». Вот, например, ритмы сердца и дыхания. В финале Квин­тета А. Шнитке, посвя­щенного памяти матери композито­ра, пианист ритмично нажимает на педаль, заставляя вспомнить про основу жизни — биение сердца. А последние так­ты Ше­стой симфонии П. И. Чайковского? Там к пуль­сации баса (тоже затухающее сердце) добавляются ритмы ды­хания, вдох-выдох. Мне кажется, что эта же идея, довольно очевидная, есть и в пьесе М. П. Мусоргского «Старый замок». Ведь пьеса эта, в сущности, — реквием по В. Гартману. Здесь тоже пульсация баса, а в самом конце — аккорды наподобие вдоха и выдоха. Буквально физиологи­ческий процесс смерти, запечатленный в железных ритмах. («В начале был ритм» — Г. фон Бюлов1.) Но как много стоит за этим у каждого из композиторов!

Фото: Александр Долгин

Много интересных ритмов в пении птиц. Например — у горлицы, южного голубя. Может быть, этот ритм вспомнил Ф. Шуберт, сочиняя свою «Голубиную почту»?

Меня всегда поражали ритмы созвездий, откры­ваю­щихся на ночном небе. Ритмична Большая Медведица, ритмична Кассиопея, ритмичны Плеяды, Лебедь и многие другие созвездия. И, конечно, эти ритмы переходят в музыку. Они делают ритмичной форму, в которой композиторы со­здают свои произведения. Искать скрытые в построении какой-либо вещи ритмы — сколь увлекательная задача! Здесь я говорю и о поэ­зии. Жизненных ритмов в музыке очень много. Но еще больше музыки заключено в явлениях космоса, природы и искусства. То есть сильна и обратная связь.

Когда я рассматриваю орнаменты на эт­русских фресках, меня не покидает мысль: не являются ли эти ритмические узоры «нотами», вдохновляющими на импровизации музыкантов, игравших в этих стенах?

Есть много явлений в нашей жизни, в которых музыка существует изначально, которым она имманентно присуща. И в первую очередь благодаря их ритмичности. Тут и звезды, и облака, и шум ветра, и снежинки, и звуки морских волн... Получается, что ритм — это как бы скелет, основа всего, что мы воспринимаем. Тогда гармония — это тело, а мелодия — душа музыки. И, видимо, у жизненных процессов тоже есть и гармония, и мелодия. Но почувствовать их нелегко.

В одном из моих сочинений («С 10 по 30 сентября 1988 года» для фортепиано и любых инструментов) пианист, играя, произносит фразу: «Слушать жизнь как музыку и музыку как жизнь». Мысли о ритме, как мне кажется и сейчас, помогают сделать это наилучшим образом.