Дискуссия, организованная нами с Рауфом Фархадовым и посвященная ритму, полу­чилась объемной и разнообразной. Почти все ее участники писали о том, что ритм — это жизнь во всех ее проявлениях. Примеры приводили разные, но всегда убедитель­ные. Иногда связанные с му­зыкальным ритмом, иногда нет. Радует, что откликнулись как молодые музыканты, так и вполне солидные. Кто-то выступил развернуто, а кто-то кратко и почти фор­мульно. Важно, что во всех случаях участники подо­шли к этому ответственно и всерьез.

По сравнению с круглым столом, посвященным мелодии¹, в этой дискуссии новым для меня стало то, что за текстами о ритме явно вырисовывались черты характера каждого выступающего и в большой мере можно было судить о его нынешних занятиях.

Например, Александр Кнайфель представил группу композиторов, которые не доверяют компьютеру и пользуются ру­ко­твор­­ным способом выражать свои мысли.

Кто-то в своих сооб­ра­же­ниях о ритме для убе­ди­тельности прибегал к при­мерам только из собст­вен­ного творчества (имел, конечно, право). Кто-то, наобо­рот, анализировал целый слой композиторского искусства, подчас с позиции своей педагогической деятельности.

Одни предпочитали тех­­нологически-рациональ­ный подход, другие — поэтико-ли­рические ассоциации.

Некоторые рассматривали идею ритма исключительно через музыку авто­ров ХХ века. Возможно, конечно, но пра­вильно ли?

Хотелось бы обратить внимание на творчество, скажем, Россини. Или развитую юбиляционную технику барочных композиторов. Или, в конце концов, импровизационную систему, которая распространена по-прежнему не только в джазе, но и в других музыкальных стилях. Хотелось бы также сослаться на разные пласты фольклора, с которым композиторы сейчас довольно активно работают, соединяя его с другими, в том числе авангардными техниками, но об этом почему-то никто не сказал.

Мне же остается поблагодарить всех участников за то, что уделили время и откровенно высказали свои соображения о ритме.

Фото предоставлено Мариной Нестьевой